Дверь в кабинет полковника Аллебласа открывалась отмычкой, никаких дополнительных приспособлений не понадобилось. Я заползла внутрь, закрыла дверь и прислушалась. Осматриваться не имело пока смысла, в кабинете, как я и помнила, были плотные шторы.
Я ждала немало, считала минуты, но ничего не менялось. Хотелось броситься к столу полковника, начать ворошить бумаги, но осторожность была превыше любопытства. Мало ли, вдруг полковник решил остаться на работе и задремать в кресле. Нужно быть готовой к любому развитию событий. Но нет, в кабинете было пусто.
Первым делом я аккуратно прошла к окну, осторожно приоткрыла штору и выглянула наружу: за шторой прятался выход на балкон. Умела бы летать, то никаких проблем пробраться в управление не было. Вот только магнеры не летают, что на самом деле хорошо, потому что тогда балкон был бы перекрыт. А так с него можно спуститься. Сложно, опасно, но можно. Особенно, если Лапка укажет лапой вниз.
Следующим шагом стала проверка на ловушки, пришлось осматривать кабинет, медленно подбираясь к столу. Это только в романах все просто и без защиты. Я нашла только несколько артефактов. Если вломиться в кабинет силой и начать лапать все, что попало под руку и показалось дорогостоящим, то их легко можно было потревожить. Я обошла золотую статуэтку кругом, а еще нельзя было трогать пресс-папье. Да, под ним тоже лежали бумаги, возможно, нужные мне, но поднять его, не касаясь самого камня, было возможно.
Все эти ловушки были рассчитаны на кого-то неумного или неподготовленного. Не на меня.
Глава двадцать третья
Я плотнее задернула шторы, закрыла дверь и достала осветитель. Если Лапка появится на этаже, я его почувствую. Других гостей в кабинет я не приглашала.
У полковника был мелкий и трудночитаемый почерк, литеры прыгали зубцами, читать его выводы было даже сложнее, чем отчеты экспертов. А ведь ходило поверье, что как раз ученые пишут так ужасно!
Просматривать документы пришлось очень быстро, а из-за почерка некоторые слова я додумывала, а не прочитывала. Ничего, главное — уловить суть. Больше всего я волновалась, что полковник уже передал кому-то дело, например, Институции безопасности. Тогда бы у меня не осталось и шанса найти хоть что-то.
Я старалась поднимать бумаги так, чтобы вернуться все на свое место. Нельзя допустить, чтобы полковник заметил, что кто-то копался у него в столе. Большая часть бумаг, увы, относилась к совершенно ненужным мне делам. А на видном месте лежали только отчеты медэкспертов — как будто Аллеблас начал их просматривать, но не успел вникнуть и оставил на следующий день.