Я обратила внимание, что на большинстве собак надеты электроошейники. При этом собаки не выглядели ни подавленными, ни напряжёнными, какими я часто вижу их у нас. Я спросила об этом сопровождающего нашу конную экскурсию, и он ответил, что это обязательно, ведь если собака залает или метнётся куда-то, лошадь может испугаться, и будет катастрофа. Может погибнуть и всадник, и лошадь, и собака. Это инструмент управления на расстоянии, и пока единственный, придуманный для этого. Но используется он лишь в качестве подстраховки на время, пока собак приучают к лошадям.
Прогулка с лошадьми требует от собаки хорошей физической формы. Удерживать ритм движения лошади, занимать правильное место, не путаясь под ногами и при этом видя всю группу, — дело непростое. Собаки это обожают и чувствуют себя главными проводниками — каждая со своим мини-табуном. В случае если всадник упадёт и лошадь убежит, собака сможет, как пастух, вернуть её обратно. Это — её дело, а электроошейник — инструмент, который помогает лишь как подстраховка в ситуации, опасной для жизни.
К таким инструментам я отношусь как к скальпелю хирурга. Он может спасти жизнь и принести пользу в руках хирурга, а может стать холодным оружием в руках маньяка или опасной игрушкой в руках новичка. И когда я вижу, как люди начинают надевать электроошейник на собаку для бытовой дрессировки, не справляясь в управлении голосом и даже не попробовав заинтересовать собаку лакомством или игрой, выглядит это, как вытаскивать соринку из глаза ребёнка иголкой. Можно платочком под песенку, а получается: одно неловкое движение — и прощай глаз.
Что же происходит, когда хозяин не справляется и, вместо того чтобы изменить тактику дрессировки, начинает применять инструменты, которые могут причинить боль? Сначала собака подчиняется, и у владельца даже создаётся иллюзия, что теперь всё хорошо, но это лишь временная отсрочка, которая бумерангом принесёт новые проблемы. Собака переходит в режим терпения боли — так устроен любой организм.
Когда я начинала заниматься боевыми искусствами и мы били ногами по мешку-груше на тренировках, первые недели были для меня мучением. Мои ноги посинели, и я не понимала, как все остальные так лихо лупят по грушам, когда я вою лишь от лёгкого касания. Но через месяц всё прошло, и я могла вложить в удар всю силу, не испытывая боли и поражаясь, как я стала крута.
Если вы ходите в тесных туфлях, то рано или поздно к этому привыкнете. Лошадьми, которых называют тугоуздыми и меняют им трензельное железо на более жёсткий трензель или мундштук, лишь первое время легче управлять. Но если рука всадника не станет более деликатной, мягкой и внятной, лошадь привыкнет терпеть и эту боль, травмируя себе рот, но продолжая «ложиться в повод». Какой бы ни была проблема, её не убрать болью. Можно только изменить стратегию, правильно подобрав мотивацию.