— Вот это правильное решение! — поддерживает Ольга Семёновна. — А то хоронишь себя в двадцать два. Подумаешь, муж бросил. Эка невидаль! Не ты первая, не ты последняя брошенка…
Залпом опрокидываю рюмку коньяку, задыхаюсь, моргаю… Я вообще-то не пью крепкие напитки. А у Ольги Семёновны коньячок — явно домашнего производства. Забористый. Ух!
— Нормально пошло, — комментирует Лидия Дмитриевна и заботливо протягивает мне огурчик. — Расскажи, что твой психнул-то? Два года, значит, терпел-терпел, а потом всё — сдёрнул!
Лидия Дмитриевна у нас красотка. Звезда, как она о себе говорит. Всегда одета с иголочки, с маникюром, регулярно посещает косметолога и лучшего в городе парикмахера. Муж у неё в Израиле — дорабатывает до пенсии, чтобы уже осесть в России и доживать здесь своё «долго и счастливо». Их путь друг к другу длинной в сорок лет — предмет моей острой зависти. Надо же, мужчина был влюблён в неё ещё в двадцать и никогда не забывал. Нашел её через интернет и общих знакомых по девичьей фамилии, несмотря на то, что она её к тому времени изрядно нивелировала тремя браками. Но нашёл, явился и — сразу потащил в ЗАГС! Чтобы уже не терять никогда! Чудеса случаются. Неужели и мне ждать моей настоящей любви сорок лет?
Нервно хихикаю: ну, да, других любят. И там не помеха ни время, ни расстояние, ни возраст. А навязанных жён, вроде меня, — терпят. До поры.
— Нечего рассказывать, — говорю честно и чувствую горечь от этих слов. — Подарок мне такой сделал на день Святого Валентина. Избавил от себя.
Давлю глупые слёзы. Я ведь два года надеялась, что у нас всё-таки получится семья. Старалась. Была идеальной женой. Но так и не стала ему нужной. Хотя временами и проглядывало что-то, кормившее мои пустые надежды.
— Всё равно не ной, — подбадривает Лидия Дмитриевна. — Не твой человек значит. Своего ещё встретишь. Какие твои годы?!
Наш музейный кот Кузя, будто учуяв моё состояние, трётся у ног, заглядывает в глаза, мурчит. Тереблю пушистую шёрстку, улыбаюсь. Слегка отпускает.
Ольга Семёновна разливает по второй:
— Своего встретишь не когда-то, а прям сегодня. Поверь моей чуйке! — она ерошит свои короткие русые с проседью волосы и довольно щурит серые глаза. — Вангую тебе горячую ночьку! За это и выпьем!
От третей отказываюсь, ухожу наверх, сажусь за компьютер. Работы много — акты внутримузейной передачи, топопись, этикетаж… Вроде бы отвлекает. Но как оказывается — ненадолго.
И Лидия Дмитриевна выходит неправой — у меня за сегодня случается аж пять экскурсий. Успеваю так же провести лекцию о красоте советских женщин, закинуть посты в музейные соцсети.