— Знаешь, в истории достаточно примеров, когда военные действия начинали и по меньшему поводу, — неожиданно заговорила Поляна. — А здесь — обиженная и отверженная девушка. Чего ты ожидал от неё?
— Да прямо-таки отверженная, — я поморщился. — Никто её не обижал и не отвергал. О чем ты говоришь?
— Нам и не нужно ничего говорить, — она грустно улыбнулась. — Мы всё и так чувствуем. А слова зачастую врут. И вдвойне больней, когда тебе говорят одно, а сердцем ты знаешь совершенно другое! Тогда может родиться огромная обида, которая и выливается в вот такие поступки. И потом никто уже не знает, пройдет ли стороной буря, или закружит тебя, чтобы покалечить да шею сломать.
Сказанные Поляной слова невольно заставили задуматься, и я стал перебирать поступки валькирии с учетом уже полученных знаний. Теперь-то стали понятны странности в её поведении, которые я принимал просто за девичьи чудачества и особенности характера. А ведь если разобраться, то появление Источника послужило только триггером, запустивших эту цепь событий. Если не Источник, так что-то другое… Но это обязательно бы произошло, рано или поздно.
«Спасибо, Боже, что взял деньгами»!
Так всегда говорила моя бабушка, когда я пытался жаловаться на что-то. В эти моменты она только улыбалась и убеждала меня, что пока я здоров, у меня целые ноги руки и голова — ничего непоправимого не случилось. А всё то, что я не тот момент считал проблемами — не более, чем маленькие трудности, из которых я в силу отсутствия жизненного опыта просто не вижу выхода.
И, знаете, помогало! Это помогало поменять свой взгляд на противоположный и посмотреть на «проблему» под другим углом. И проблема решалась!
Значит и это — не более, чем досадная ситуация, из которой я обязательно найду выход. Просто не могу не найти.
— Что-то Белый «загрузился», — констатировал Димон, взявший на себя обязанности «главного по разливу». — На вот — держи! — он пододвинул ко мне стакан, в который, не пожалев, плеснул больше половины.
— Думаешь, поможет? — усомнился я. — У нас ещё куча вопросов, которые нужно решить, а ты льёшь, как будто у меня со вчера неделя отпуска началась.
— Сказано, пей — значит бери и пей! — поддержал Димона Кастет. — Меньше думай, больше слушай.
— Хорошо, — вздохнул я. — Но — я вас предупреждал.
Дождавшись, пока я выпью и снова начну истреблять мясо с тарелки, дядя Женя удовлетворённо крякнул и повторил за мной.
— Теперь, что касается отборочных испытаний, — снова взял слово Утрамбовщик. — Начало послезавтра в девять утра по столичному времени.