Народ затаил дыхание.
«Экспериментатор» открыл коробок, чиркнул спичкой и медленно поднёс её к ёмкости.
Сначала мне показалось, что ничего не случилось, но потом, когда присмотрелся, понял, что это не так. Жидкость в «мангале» горела ровным едва заметным огнём.
— Закрывай! — махнул кому-то Аркадьич.
Четверо помощников тут же бросились к горящей посудине, разворачивая на ходу новое брезентовое полотно. Секунда — и ёмкость с продуктом оказалась накрыта по всей поверхности. Пламя, лишившееся кислородной подпитки, исчезло. Брезент погрузился в жидкость, и его сразу начали придавливать вниз небольшими лопатками.
Через минуту к «мангалу» снова подошёл «химик». В руках у него была очередная пробирка. Пустая. Он вновь, как и в прошлый раз, наполнил её примерно наполовину, посмотрел на просвет, фыркнул, прищурился и… одним резким движением опрокинул содержимое себе в горло.
Все вокруг замолчали.
— Как? Аркадьич? — несмело проговорил кто-то секунд через десять.
Аркадьич вышел из оцепенения и, опустив пробирку, удовлетворенно выдохнул:
— Девяносто шесть градусов не обещаю, но девяносто — железно…
Утверждать, что вчерашний вечер стал томным, я бы, наверное, не рискнул. Меня, скорее всего, просто не поняли бы. Получить из тонны какой-то хрени пять канистр чистого… ну, почти чистого спирта — это вам не бычки в унитазе шваброй топить. Тут, блин, не только смекалка нужна, но и расчёт. Сам я, признаюсь, до такого бы никогда не додумался. Впрочем, мне и не надо. Пьянство — такая штука, что никого до добра не доводит…
Произведённый в тупичке спирт утащили куда-то в депо. Как объяснил мне Захар, делить его будут на всех. Но позже. А первыми свою долю получат те, кто, как говорится, принимал непосредственное участие.
Сто литров продукта, как я быстро прикинул, соответствовали пяти сотням бутылок беленькой. В принципе, не так уж и много. Почти как в известном фильме: «Север, Аляска, холодно. Решили согреться. — Пятьсот бутылок?! — Ну, их же пять человек было»[21].
На «Подмосковной» народа было, конечно, побольше, чем пятеро, поэтому, чтобы греться всю зиму, пятисот бутылок точно не хватит. Дай бог, чтобы они хотя бы до Нового года дожили…
Дележки халявного спирта я не дождался. Уехал на очередную репетицию в ДК МИИТ и пробыл там почти до полуночи. До праздника оставалось всего ничего, и терять драгоценные дни ради банальной выпивки мне не хотелось. Тем более что наутро стало совершенно понятно, что поступил правильно.
Половина бригады страдала жестоким похмельем, другая половина активно лечилась по методу «клин клином». Относительно нормально чувствовали себя только я и Захар Овчинкин. Последний попросту не успел принять участие в пьянке — после работы ему надо было сдавать профэкзамен, и если бы он его продинамил, очередного разряда, а с ним и весомой добавки к зарплате, пришлось бы ждать минимум год.