На любые попытки растормошить его он отвечал лишь невнятным мычанием и слабо выраженным желанием опрокинуть очередную стопку.
Судя по количеству пустых бутылок, набрался он основательно и, похоже, готовился откинуть коньки в любую секунду. Вывести его из этого состояния оказалось непросто. За сутки Михаил Дмитриевич перепробовал массу способов, как научных, так и чисто народных, включая поливание холодной водой и приём внутрь «гомеопатических» доз нашатырного спирта. Более-менее приемлемых результатов удалось добиться только к утру, когда клиент начал хотя бы соображать, кто он и где находится…
Окончательно доктор наук протрезвел где-то в районе обеда.
— Ну, и что это было? — хмуро поинтересовался Смирнов, указывая на сваленные в углу винные и пивные бутылки. — Ладно бы водки нажрался или коньяка, а то, понимаешь, какую-то бормотуху лакал, как последний бомжара.
— Я не бомжара, — набычился Шурик.
— А кто? Светило российской науки, внезапно забывшее, как решаются квадратные уравнения?
— Ничего я, блин, не забыл. Просто… — профессор махнул рукой и отвернулся от «фээсбэшника».
— Что просто?
Учёный молчал.
— На. Выпей, — Михаил Дмитриевич налил в стакан минеральной воды и протянул Синицыну. — А теперь рассказывай, — приказал он, когда приятель вернул ему опустевшую ёмкость…
Рассказ длился почти полчаса.
Похоже, профессору просто хотелось выговориться.
Смирнов его не торопил и не останавливал.
А когда тот закончил, поднялся и медленно прошёлся по кухне.
— Ты уверен, что она умерла?
Шура, чуть помедлив, кивнул.
— Считаешь, второй раз она написала правду?
Ещё кивок.
— Думаешь, её убили?
Учёный опять наклонил голову.
— Тот телефон… это твой старый?
— Да, — разлепил губы профессор. — Новый я не использовал и в мыло входил через VPN. Так что не беспокойся, до нас они не доберутся, — подбавил он в голос сарказма.
Смирнов его тона не принял.
— А вот этого не надо. Я думаю сейчас не только о безопасности.
— А о чём же тогда, если не о ней? — криво усмехнулся Синицын.
— О том, что у тебя есть единственный вариант, — Михаил Дмитриевич остановился и, чуть прищурившись, посмотрел на профессора. — Я помню, ты говорил, что в случае успешного эксперимента временные потоки сольются? Так?
— Ну… так. Да.
— Так вот. Если это произойдёт, твоя Лариса, скорее всего, будет жива. Ведь во второй реальности, той, где Андрей, никто не будет за нами следить, никто не будет пытаться выведать наши секреты, поскольку их просто не будет, и всё, что случилось здесь, окажется лишь отголоском нашей собственной памяти, того, что только могло быть, но никогда не было. Я думаю именно так, а теперь… хм… Теперь попробуй меня опровергнуть.