— Именно так, — подтвердил Михаил. — Я спрашивал у Свояка про неё. Он ответил совершенно определё…
— Я говорил о другом, — перебил Смирнова майор. — Он отводил подозрения для наружки, а не для нас.
— Логично, — немного подумав, кивнул Пётр Сергеевич. — Но почему тогда он не отвёл подозрения от Кислицыной?
Подчиненные переглянулись.
— Вероятно, она для него и вправду не слишком важна, — осторожно предположил Ходырев.
Несколько секунд Пётр Сергеевич мерил его испытующим взглядом.
— Уверен?
— Не очень, — развёл руками майор. — Но другого объяснения у меня нет.
— А знаешь, что… — генерал ненадолго задумался. — Проверь-ка ты эту девицу, что она делала и где находилась в течение последнего месяца.
— Вы думаете… она может иметь отношение к «лесному стрелку»? — догадался Ходырев.
— Не исключаю, — дёрнул щекой Пётр Сергеевич. — И этот факт меня беспокоит больше всего…
Четверг. 16 декабря 1982 г.
Не скажу, что моё возвращение в родные пенаты стало темой номер один в общаге, но определенный ажиотаж оно всё-таки вызвало. Поглазеть на меня и послушать очередную порцию баек, за что меня взяли, почему отпустили и где я столько времени шлялся, приходили со всех этажей. Десятка четыре, не меньше. Первым я ещё пытался что-то рассказать сам, остальных уже просвещали мои одногруппники, а я только важно кивал и загадочно хмурился: мол, дело там не такое простое, как кажется, но говорить ничего не могу — запретили.
Паломничество закончилось вечером. Любопытствующие разошлись, и я смог, наконец, заняться отложенными на время делами. В первую очередь, меня интересовало, что там с учёбой и не появилась ли у кого мыслишка отчислить меня под шумок из вуза?
Судя по рассказу соседа по комнате, если я и ошибся, то ненамного.
— После ментов тут ещё из деканата и комитета комсомола приходили. Спрашивали, выясняли, вынюхивали, накачку устраивали, — с усмешкой сообщил мне Олег. — Типа, не знали, что ты у нас весь из себя негодяй и только прикидывался порядочным, а мы, понимаешь, не просигналили.
— Приходили, а дальше?
— А дальше они курсовое бюро уговаривали, чтобы собрание провели. Насчёт твоего морального облика и вообще…
Он неопределенно покрутил пальцами, но я его понял.
— Под отчисление что ли готовили?
— Ну, да. Где-то так. Даже дату назначили. Но потом всё затихло, будто ничего и не было.
Почему всё внезапно «затихло», я, конечно, догадывался — не иначе товарищи из КГБ поработали — но объяснять это Олегу не стал. В полном соответствии с поговоркой: меньше знаешь, крепче спишь.
— Хреново, что с понедельника уже зачёты пойдут. Допустят тебя или нет, непонятно. Мне и Денько говорил. У тебя же небось заданий несданных столько, что и за месяц не расквитаешься. А по войне и английскому так и вообще, — развёл он руками. — Я бы на твоём месте попробовал в академку уйти. Может, получится.