— И… кто выиграл? — мой голос едва не дал петуха.
— Я, конечно, — выпятил грудь Барабаш и повернулся к мастеру. — Петрович, с тебя поллитра. Когда принесёшь?
— Завтра, — хмуро ответил мастер, добавив: — Ты номер-то парню отдай.
— Точно. Главное-то я и забыл, — хлопнул себя по лбу дядя Коля.
Разворошив на столе бумаги, он отыскал там какой-то потёртый блокнот, вырвал листок и протянул мне.
Написанный карандашом номер никаких ассоциаций не вызвал. Семь цифр, и ничего больше.
— Ну и чего? Когда звонить будешь?
— Эээ…
Барабаш понял меня по-своему.
— Слушай, Петрович, а пойдём-ка на третий этаж прогуляемся.
— Зачем? — не понял тот.
— Я тебе потом объясню, — Иваныч хлопнул мастера по плечу, а сам указал мне на стоящий в углу телефон. — Это прямой, без добавочного…
Когда они оба ушли, я пересел на место начальника и поднял трубку.
Работает.
Выдержав короткую паузу, я ровно семь раз прокрутил телефонный диск.
Нет, я звонил вовсе не Лене. Хотя пришёл сюда именно для того, чтобы позвонить. Честно сказать, полученный от Иваныча бумажный листок хотя и выбил меня из колеи, но отказаться от главной задачи всё-таки не заставил.
Через пять длинных гудков на том конце провода наконец отозвались.
— Я слушаю, — проговорила трубка голосом старшего лейтенанта Смирнова…
Три часа после разговора я провёл, как на иголках. Нервничал, делал вид, что учу английский, и каждые пять минут бросал взгляд на окно.
Иваныч пообещал, что предупредит меня «как только, так сразу». Когда они с мастером вернулись с обхода объекта, я ничтоже сумняшеся наврал ему, что до Лены дозвониться не смог, она не брала трубку, поэтому перезвоню ей попозже, из общежития. Судя по разочарованному лицу, дядя Коля рассчитывал узнать «последние сплетни» прямо сейчас, однако не повезло, «клиент» оказался не слишком удачливым. Впрочем, я его сразу же успокоил, сказав, что завтра зайду на стройку ещё раз и, может быть, что-нибудь расскажу. Ну а пока, раз всё так сложилось…
— Николай Иваныч, а у вас тут на этажах есть какая-нибудь бытовка, где можно спокойно поговорить? Ну, то есть, чтобы никто не ломился.
— А зачем тебе? — с подозрением посмотрел на меня Барабаш. — С Ленкой там что ли хочешь… того-этого?
— Да вы что? — возмущённо замахал я руками. — Конечно же, нет…
Сказал и принялся объяснять.
Спустя три минуты Иваныч почесал за ухом и нехотя согласился:
— Ладно. Так уж и быть. Встретим твоего друга, проводим и маякнём тебе…
Михаилу я звонил на домашний. Как он сам объяснял в прошлом-будущем, номер ему, как поставили телефон в 81-м, так с тех пор ни разу и не меняли. Только московский код добавился и восьмёрка. Главное, чего я боялся — что даже в законный выходной дома моего знакомого может не оказаться. Служба такая, прикажут — будешь вообще работать семь дней в неделю по двадцать четыре часа. Однако повезло — Смирнов оказался на месте.