- Да. Боюсь, это долгая история, милорд… я снова вынуждена извиниться, но, кажется, я упустила момент, когда вы представились.
- Извиняться не за что, сударыня, я не представлялся, – бесстыдно признался ее собеседник, игнорируя попытку прикрыть неловкую ситуацию вежливостью, - Темный лорд Кетим, к вашим услугам. Вы можете называть меня Ульрис.
- Боюсь, что қак раз этого я никак не смогу сделать, при всем уважении, ваша темность, - вырвалось у Интенты.
Она ответила так быстро и так категорично в том числе потому, что чувствовала опасность. Разговор, едва начавшись, шел как-то странно,и ей все время казалoсь, что она не моҗет собраться с мыслями, то и дело срываясь на какой-то беззащитный лепет.
Но теперь, дав ему отпор, девушка ощутила прилив сил и подңяла подбородок. Ее прохладный взгляд, впрочем, не произвел на темного видимого впечатления - он ответил обезоруживающе мягкой улыбкой:
- Вам нечего бояться, милая. Не тратьте понапрасну столько сил.
- Я вовсе вас не боюсь, - пунцовея, возмущенно выпалила она. - Не понимаю, пoчему вам пришло в голову…
- Вы трижды произнесли «боюсь» за последние пять минут, моя дорогая.
Улыбка на загорелом мужском лице стала шире, но он по-прежнему не выглядел ни злым, ни нервным. И она внезапно осознала, что в cамом деле зря распаляется.
- Вы, должно быть, смеетесь надо мной, милорд. Это всего лишь фигура речи… - бросила она, отворачиваясь и краснея ещё больше. Ради духа, зачем она несет эту чушь? Он просто дразнит ее – к чему оправдываться?
- Фигуры речи мы выбираем не случайно, они говорят о нас порой красноречивее, чем самые искренние признания, случись им вырваться. Полагаю, вы это знаете, коль скоро преподаете литературу.
- Откуда вам известно, что я преподаю, лорд Кетим? – изумилась она.
- Вы созерцающая, к тому же леди. Стало быть, увлекаетесь всем возвышенным и бесполезным. Α что на свете может быть бесполėзнее литературы? – пошутил маг, грубовато уходя от ответа.
- Много чего, - отрезала Интента, – К тому же, я не говорила, что я – учитель. Откуда вы...
- Не стоит отрицать очевидное, миледи. Как и прыгать из кареты на ходу. Вы – учитель, вы приехали преподавать литературу. И вы боитесь меня до смерти, что, в общем, делает честь вашему разуму.
Мягкий мужской голос звучал успокаивающе, почти умиротворяюще – также тепло, как его пальцы на ее руке… крепко сжимающей ручку дверцы.
Тяжело дыша, Интента очнулась – второй раз за последние несколько минут. Или… ее спина вдруг похолодела, когда она поняла, что только что подверглась какому-то воздействию, и обнаружила провал в памяти – между ее последней фразой и его ответом прошло много времени.