— Спроси у своего кузена, — огрызнулась я.
— Вы в курсе, что о вас в Сети говорят? Это ты так его, гения заскучавшего, развлекаешь? А, понял! Курятник свой он решил разогнать таким… радикальным способом! Ну Кир! Ну затейник! А кто-то ведь поверил! Дядя Петр и тетя Света вообще в шоке. Вот обрадуются. А ты, значит, актриса! Подружка Кира? А нас зачем дурили? Розыгрыш? Если розыгрыш, то затянувшийся. После вечера самодеятельности могли бы и признаться. Олег так и думает, что пацаненку проиграл. Чего молчишь?
Я смотрела в сторону. Глеб подобрался, подался вперед, ожег меня нехорошо вспыхнувшим взглядом:
— Стоп! Подожди-ка! Он что, не знает?! Мой супер-пупер-кузен-умник не в курсе?! Как так?!
— Он меня … нанял. В нашем театре. Там… я там одна была… среди парней. Он не знал.
— Чтобы курятник разогнать?
— Да.
— Типа, вы пара? И до сих пор думает, ты парень?
Я молчала. Демидов захохотал, упал на кровать, держась за живот:
— Ой, не могу! Вот что значит, быть настолько на себе зацикленным! Вроде бы столько девочек перетр. хал, а все равно только в кибермозгах сечет! Ну, в то, что он педик, я никогда не поверю, а в то, что ты его обдурила, красотка, — да! Зачем тебе это? Ты почему ему не сказала?
— А смысл? — копируя интонацию парня, буркнула я.
— А! Я и это понял! Не хочешь стать одной из цыпочек? А стала бы, как пить дать! Кир тоже любит особенных девчонок. Или…? Или хочешь? Не, вряд ли. Небось насмотрелась тут на особ из высшего общества в позах из Кама-сутры, а? Себя, небось, не на помойке нашла с такими данными?
— Ты… ты ему расскажешь? — спросила я.
— А смысл? — передразнил меня Глеб. — А если он все-таки знает и прикалывается? С него станется. Дураком тогда буду выглядеть. А ты ведь не хочешь, чтобы я ему сказал, верно?
— Не хочу. У нас договоренность. Он мне денег должен, за… курятник, как… как пацану.
— Понимаю. Кир в гневе страшен. Тогда, может, и мы контракт заключим? — голос парня стал мягким, вкрадчивым. — Я тебя не выдам, а ты мне что? — Глеб наклонил голову, опустив взгляд ниже края футболки.
— Эй! — пробурчала я. — На что намекаешь? Тогда я лучше сама ему расскажу. Я его гнев уже проходила.
— Видимо, нет, раз так говоришь. И все-таки подумай над моим предложением… Что, не нравлюсь? А кто нравится? Кирилл?
— Слушай, давай просто разойдемся, каждый при своем. Меня, между прочим, чуть на Нью-Маркет не укокошили, из-за тебя.
Взгляд Глеб стал жестким:
— Я вас не подставлял. А ты вообще в это не лезь. Жива осталась и радуйся. Мы с Кириллом разберемся сами. Он говорил тебе, что ему нужно было от Еременко?