Ермак добрался до главной площади города, к тому времени дождь прекратился. Пару минут спустя, и солнечный диск вновь занял законное место. Золотые лучи озаряли все вокруг, улицы и дороги становились светлее, деревья зеленели пуще прежнего, а небо потихоньку выбиралось из плена туч. Вскоре погода разгулялась, и люди начали выходить наружу, покидая свои дома. На главной площади собралось много народу, магазины и лавки ждали новых посетителей.
Тем временем Ермак прокладывал себе путь через людское море, чтобы добраться до городской тюрьмы. Само сооружение находилось при Черной крепости. Там сидели заключенные. Руки и ноги арестантов закованы в кандалы, и когда преступники передвигались, то множество цепей начинало исполнять звонкую песнь металла. Железные решетки громогласно скрежетали во время прибытия новых людей, преступивших закон.
Пройдя мимо лавок со специями и приправами, охотник убедился, что Лана ему выдала недешевые ингредиенты. Одна унция соли и перца стоила семнадцать и двадцать медяков соответственно. А душицу в таком количестве оценили аж в тридцать пять медяков! К слову говоря, ему крупно повезло, что так сложились обстоятельства, которые привели к приобретению специй, причем совсем даром.
Лану и Эхена можно понять. Они защищали себя и свое имущество. В любом случае Ермак собрался отыскать барда и повторно взять у него задание. Он просто догадывался, что если стражники схватят Грольда, то миссия будет провалена. Так оно и случилось, квест исчез в списке текущих заданий.
Одна небольшая дорога вела прямо к Черной крепости, Ермак вышел на нее и попал к железным воротам. У самых ворот дежурили два стражника, ничем не отличающие от тех, которые охраняли вход в город. На их лицах застыла та же надменность, а в глазах читалось безжалостное отношение к людям, которые взяли грех на свою душу.
Ермак сделал глубокий вдох, выдохнув, направился к ним, чтобы выяснить насчет барда. Он шел по дороге, вымощенной черным камнем, и заметил, что, идя по ней, его тень будто сливалась с ее чернью. Сама крепость воздвигнута на холме и сооружена из черного известняка, будто наглядно подтверждала, что в ней заключены люди, которые очернили свою репутацию.
* * *
Грольд начал корить себя за то, что согласился пойти с охотником в придорожную гостиницу. Еще с самого начала его мучило предчувствие, будто стражники ждали удобного случая, чтобы заключить его худые запястья в кандалы. Когда он скрывался сам, стражникам никак не удавалось выйти на его след. Стоило только втереться доверие к людям, так сразу же получил удар ножом в спину.