С одним исключением — на моей земле нет ещё одной расы, которая способна будет заменить людей. А здесь люди стремятся убивать священных животных, а не своих же собратьев… пока… пока есть выбор — кого именно уничтожать…
— Не способен. Его сила — неотъемлемая часть его, позволяющая ощущать полную свободу выбора и отсутствие ответственности перед кем-либо. Другое дело, что он — не преступник. И не планирует податься в маньяки, — отвечаю через несколько секунд, глядя Охотнику в глаза, — Он просто… часть системы, которая была создана до него.
— Мне бы очень хотелось знать, что вы сами думаете об этой системе, — замечает мужчина, цепляя меня своим взглядом.
— Я тоже её часть, — замечаю в ответ.
— И всё же?
— Я положила бы конец убийству священных животных — если бы могла, — добавляю чуть тише.
— Тогда у меня к вам последний вопрос, Мино, — произносит Охотник, поднимая подбородок и глядя на меня сверху вниз, — согласитесь ли вы и дальше хранить в секрете свои знания о брате и сестре, мечтающих о мести?
Застываю от откровенной неожиданности поворота.
Затем поднимаюсь на ноги, ещё не зная, что сказать в ответ, но… уже реагируя.
Он предлагает не выдавать эту светловолосую стерву? Он хочет скрыть от императора факт того, что мы знаем лицо убийцы?!
— Зачем вам это? — спрашиваю напряженно.
— Потому что я могу положить конец истреблению древней расы, — уверенно произносит Охотник.
А до меня, наконец, доходит.
Вот, она, его цель! Вот, почему он не присоединился ни к одной из сторон в политической игре, оставаясь в стороне, на своём собственном месте — пусть и наживая при этом кучу врагов. Вот, почему он не отказывает императору, при этом ничего не обещая ему в будущем.
Потому что в этой игре он не на стороне людей.
Он на стороне обитателей Запретного Острова!
— Ради своей цели вы готовы примкнуть к этой стерве? — спрашиваю холодным голосом, — Мне плевать на политические игры, но эта девица вызывает только одно желание: прикончить её на месте.
— Она может быть той фигурой в игре, которая возьмет на себя весь удар, вычищая место для главного хода, — медленно произносит Рэн.
— Она натравила на меня моих подданных и чуть не убила нашего ребёнка, используя тот же принцип, — бросаю ему без всякого дружелюбия.
— С её устранением мы лишимся козыря.
— Мы?
— Вы тоже недовольны системой.
— Я не подписывалась под подрывную деятельность. До этого момента я просто выживала, как могла, — напоминаю ему.
— У вас есть сила, о которой мечтает столько безмозглых идиотов, пускающих слюни на будущее, в котором они — Высшая Раса, повелевающая всем живым… — протягивает мужчина, голос которого становится жестким, а взгляд — цепким, — вы можете бездарно прожить свою жизнь, прячась ото всех в своём замке, а можете сделать что-то важное, способное положить конец бесконечной погоне за чужой силой, чужой энергией, чужим наследием.