– За дело, – отметив, что тонкая фигурка Евы скрылась в гримёрке, откуда нет другого выхода, я переключил внимание на менеджера. – Что делал тот идиот на сцене? Зачем крался, будто задумал преступление?
– Дастин, конечно, идиот, – взвизгнул менеджер, – но ни о каком преступлении речи нет! Этот кретин забыл зарядить аппарат блёстками, вот и пришлось пробираться ползком, чтобы зрители не заметили… Ты всё испортил! – напрыгивал он на меня. – Но Ева – умница, вытащила номер блестяще, – он хлопнул в ладоши и благоговейно закатил глаза. А ты, – он снова попытался меня стукнуть, но я увел плечо в сторону.
– Как, говоришь, тебя зовут? – готовясь выбить из менеджера правду, с угрозой уточнил я.
– Энжи, – представился тот и топнул: – Ты можешь вести себя тихо и не тявкать, собачка Джонси?
– Конечно, – оскалился я и, за пару мгновений освободившись от удерживающих меня охранников, скрутил Энжи в бараний рог. – Я сразу буду кусать, ясно?
Глянул хмуро на парней и приоткрыл пиджак. Заметив оружие, они подняли руки и отошли, а я потащил постанывающего менеджера в укромный уголок.
– Пусти! – вопил он. – Я Джонси пожалуюсь!
– Угу, – разрешил я. – Жалуйся. – Впечатал его в стену рядом с каким-то шмотками и прошипел: – А заодно расскажи ее отцу – Комарову Сергею, что воровал вещи его дочери, чтобы продавать на аукционах звезд!
Менеджер побелел так, что я уже забеспокоился: грохнется в обморок, и я ничего не добьюсь. Зато сразу стало ясно – интуиция меня не подвела, рыльце у Энжи явно в пушку. Я вжал тощее тело в стену ещё сильнее и прошипел:
– А ну рассказывай, кому толкал её трусики!
– Трусики? – покраснел менеджер и отчаянно замотал головой: – Нет-нет, я только платья продавал. Те, что она надевала на концерт… – Он отчаянно вцепился в мои руки и простонал: – Пожалуйста, поверьте! Они же всё равно никому не нужны. Второй раз не наденешь, в жизни не поносишь…
Я ухмыльнулся, вспоминая прикид Евы на сцене: это точно! Разве что на улице Красных Фонарей. Конечно, верить на сто процентов я не собирался, но чуял, что менеджер говорит правду. Пусть он и гад и наживается на шмотках, но явно не тот, за кем я охочусь.
— Как вы могли подумать, — упав на колени, зарыдал Энжи. — Чтобы я… трусики Джонси… Мне бы такое и в голову пришло!
— Кому-то пришло, — мрачно усмехнулся я.
Парень прекратил рыдать, посмотрел на меня снизу вверх и прошипел:
— Я знаю, кто этот подлец! — шустро вскочил и повис на моём плече. Я поморщился, но решил выслушать, когда менеджер доверительно произнёс: — Я видел, как Дерел копался в вещах Джонси. Он сказал, что уронил запонку, но… — Энжи заливисто рассмеялся.