Начало наших отношений было неоправданно бурным и эмоциональным. Но все может устаканиться!
В пятницу вечером мы встретились на кухне.
— Извини, что я снова шарюсь по твоему холодильнику, — внезапно выдала Ева. — Я купила себе кое-каких продуктов, но сыр забыла.
— У тебя что, температура? — спросил я.
— С чего ты взял?
— Такая вежливая…
— Пф-ф-ф! — фыркнула Ева.
И рассмеялась.
— Мой холодильник всегда в твоем распоряжении. Я бы даже сказал, что он не мой, а наш общий.
— Ну тогда… хочешь бутербродов? Лично я страшно проголодалась. А готовить сил нет.
— Пошли в ресторан, — предложил я.
— Который внизу?
— Ага.
— Судя по вывеске, там один бутерброд стоит как моя стипендия.
— Естественно, я угощаю. Ты что, сомневалась?
— Нет, но… Ладно, пойду переоденусь.
Ева появилась в том самом черно-желтом платье. А я переодеваться не стал, только снял пиджак и галстук, оставшись в белой рубашке.
Перед зеркалом в прихожей она внезапно взяла меня под руку.
— А мы красивая пара!
Что, опять?!
А я-то думал, она ко мне остыла, переключилась на своих творческих сокурсников…
За ужином мы только о них и говорили.
— Старшекурсники крутые! Особенно на режиссерском факультете. Там есть парни постарше, которые уже работают в индустрии. Я даже познакомилась с одним… Его зовут Булат.
— Это с ним ты проводила вечера на этой неделе?
— Ага, один раз.
— И как он?
— Классный!
У меня где-то в районе печёнки зашевелился ревнивый червячок. Когда я это осознал, то поржал над собой. Что, старина Артур, хочешь, чтобы она опять тебе мутить предлагала?
Ну уж нет! Однокурсники и старшекурсники — самое то для мелкой козочки.
— Один мой однокурсник, Филипп, уже успел разослать по всем кинокомпаниям десять сценариев. Представляешь, десять! Я всего два написала. И я не стала бы их никуда отправлять, потому что понимаю, что это графомания.
У Евы развита самокритика? Никогда бы не подумал. Поначалу она мне показалась очень уверенной в себе.
— Мы с Филиппом собираемся стать соавторами. Вчера весь вечер бродили по парку и разрабатывали идею крутого детективного сериала.
— В наше время девушки с парнями не для этого по паркам гуляли… — зачем-то ляпнул я.
— Ты что, думаешь, Филипп… Да нет!
— Почему нет?
— Никто из моих однокурсников ко мне не подкатывает.
— Почему же?
— А я всем показываю твою голую фотку и говорю, что ты мой парень.
Я замираю с вилкой у открытого рта.
Она что, серьезно? Нет. Конечно, нет. Ева шутит.
Хотя… от этой козы можно ожидать чего угодно! Рано я расслабился…
Я отмираю. Отправляю в рот кусок шницеля и тщательно его пережевываю. Продумывая варианты изъятия провокационной фотки у Евы.