— Никитос тебе не подходит, — с обычной невозмутимостью произносит Артур.
Я задыхаюсь от возмущения.
— Это не тебе решать!
— Мне.
— А ты, случайно, не зарываешься?
— Я твой надзиратель, забыла? Вот и надзираю по мере сил.
— Ты не можешь запретить мне встречаться с Никитой!
— А я тебе и не запрещаю. У меня другие методы воспитания.
Мы входим в подъезд, стоим у лифта.
— Могу себе представить… Ты его запугал?
— Ну что ты. У тебя сложилось неправильное впечатление обо мне. Я не запугиваю. Я даю человеку добровольно сделать выбор.
Ничего не понимаю. О чем он вообще говорит? И почему у него такой самодовольный вид? А, впрочем, он у него всегда такой…
— Что ты сделал? — допытываюсь я.
— Я сказал Никите: выбирай, или Ева или новая тачка.
Ни фига себе! Вот это методы воспитания!
Мы поднимаемся на лифте, я смотрю в серо-синие глаза Артура и обалдеваю от его наглой самоуверенности. Кем он себя считает? Вершителем судеб?
— И что Никита? — спрашиваю я.
— А ты как думаешь?
Я думаю, что он выбрал не меня. Я со вчерашнего дня его не видела и не слышала.
И, честно говоря, меня это радует. Если бы Никита, не дай бог, пожертвовал ради меня новой машиной, о которой наверняка давно мечтал… Это была бы слишком большая ответственность.
Мы знакомы всегда один день. И я сама не знаю, нужен ли он мне.
А ему, конечно, новая тачка нужнее!
Я смотрю на Артура и выдаю:
— Ну ты… монстр.
— Я? Да я сама невинность.
— Змей-искуситель, — продолжаю я.
— Он сделал свой выбор. А ты что выберешь? Эспрессо или капучино?
— Чего? — теряюсь я.
— Зайдем ко мне, выпьем кофе.
Неожиданное предложение.
— Ты предлагаешь зайти к тебе?
— По-дружески. На кофе.
— Так мы друзья? — спрашиваю я.
— Конечно.
— Ну… ладно. Кофе у тебя хороший. Отчего бы не выпить.
Мы входим на кухню.
Я сажусь на высокий стул. Смотрю, как Артур колдует у кофемашины. Значит, он предлагает мне дружбу… После всего, что он тогда наговорил. И после того, как он отвадил от меня собственного племянника.
Что это будет за дружба?
Хочу ли я с ним дружить?
Я сама не знаю, чего хочу. Одно я знаю точно: навязываться ему я больше не буду. У меня есть гордость. А у него есть индюшка. Видимо, он питает к ней пылкие чувства.
Артур ставит передо мной чашку с ароматным кофе.
— Это нечестно, — вырывается у меня.
— Хочешь двойной?
— Я не об этом.
— А о чем же?
— Ты отобрал у меня хорошего парня. Я осталась одна. Мне грустно и одиноко. А у тебя есть Роксана.
— У меня нет Роксаны. Мы расстались.
Моя рука застывает на полпути к чашке.
Вот это новости! Артур бросил индюшку. Он свободен. И он предлагает мне кофе… и дружбу.