— Николет не понимает с первого раза. Надеюсь, к тебе это не относится? — посмотрев придирчиво на Яна, спросил Мирослав. — Ты опасен для Айрин и нашего клана.
— Знаю, но со вчерашнего дня мы с ней больше не принадлежим ни кланам, ни стаям. Мы сами по себе.
— Так не бывает, Ян, — понимая всю серьезность слов оборотня, сказал палач Феррат. — На вас объявят охоту. Есть только один способ этого избежать. Твое обращение.
Оборотень брезгливо скривился, окинув недовольным взглядом бывшего волка. Нет, бессмертие ему не нужно. Чувствовать жажду охоты каждой клеточкой своего тела! Вот от чего он никогда не сможет отказаться. От жизни в своих венах, которая отдается бешеной пульсацией в висках, когда преследуешь свою добычу.
— Скажи, неужели ты так легко отказался от жизни волка, чтобы стать вампиром? — спросил Ян.
— Выбора у меня не было, — тоскливо ответил вампир. — Мать решила за меня.
Мда, Зарина та еще стерва. Добрыня вздохнул с облегчением, когда драккар с ней унесли быстроходные воды Двины. Ведь наложница Будимира пообещала, убить его жену. Счастливый муж овдовел после десяти лет брака. До сих пор причина смерти его жены остается загадкой. Но до конца своих дней Добрыня винил в этом злопамятную мать Мирослава.
— А если бы был, то чтобы выбрал? — не унимался Ян.
— Бессмертие, — быстро ответил вампир. — Так больше ценишь то, что у тебя было.
— И все равно я не хочу стать таким, как ты, — сказал оборотень. — Не хочу быть одним из Феррат. У вас есть хозяева, а у нас только вождь, который ведет за собой.
Мирослав ухмыльнулся. Когда-то и он так думал, но прожив долгую жизнь, понял: стая не лучше клана. Ложь есть везде.
— И куда привел тебя твой вожак? — ехидно спросил Мирослав. — На заклание к Феррат. От тебя избавились, Ян.
Вот с этим не поспоришь. Родственник прав. Тяжело вздохнув, Ян только развел руки и тут же схватился за бок. Его организм истощен. Чтобы восстановить силы надо съесть сырое мясо, но охота сегодня сорвалась. Придется немного помучиться. С белой завистью оборотень посмотрел на вампира. Его раны почти затянулись.
— Я теперь не с ними. Я одиночка. И ты мне должен хотя бы кабана, я не говорю про оленя, — улыбался отходчивый и неунывающий Ян.
— А ты не перегибаешь с запросами родственничек? — спросил повеселевший вампир.
— Да вроде, нет, — пожал он плечами. — Нам ведь надо наверстать упущенное время. Все таки как ни как родня. И я люблю Айрин.
Ян специально сказал это. Приближение своей любовницы он чувствовал на расстоянии. Ее кровь в нем ноющей болью бежала по венам. Брат тоже услышал сестру, но чуть позже Яна.