— Давай не переходить на нас, — попросила я.
— Не нравится? Ну и ладно. В общем, все было отлично, пока не случилась история с ее беременностью. У нее глаза потухли тогда, понимаешь? Честно, наверное, не появился у меня отцовский инстинкт. Я не видел этого ребенка, не чувствовал его так, как Алиса. Поэтому мне было жаль только ее. А она слишком сильно пострадала. Она мне говорила, что он уже шевелился, толкался, что она его уже любила, считала человеком. Даже имя выбрала, когда ультразвук показал пол. Но, увы, я не мог разделить ее горе. Я хотел, но не мог. А имитировать эмоции, ты же знаешь, не в моих правилах. И она поняла. Поняла, что мне все равно, а жалость распространяется только на нее. Я был с Алисой, пока она лежала в больнице, а потом вытащил ее из петли… Где-то через неделю после выписки. И понял — я устал. Она это заметила и не держала меня. Мы расстались.
— Ты бросил девушку с суицидальными мыслями и даже не переживал? — не поняла я.
— Дина, нет, конечно! — возмутился Калинин, когда я намекнула, что он бесчувственная сволочь. — Мы расстались, когда у меня не осталось сомнений в стабильности ее психоэмоционального состояния. Потом мы встретились, когда она привела ко мне Ратомского. Я, если честно, не понял их отношений. Интересный феномен. У нее снова загорелись глаза, как будто она получила долгожданного ребенка, а он относился к ней с нежностью, смотрел на Алису как на богиню, преданно и восхищенно. Во время наших встреч я не касался их взаимоотношений — это было бы неэтично с моей стороны. Ну, ты сама все понимаешь. Ему необходима была реабилитация в другом плане. Позже я слышал о нем часто, но больше от СМИ. Алиса ушла из института, и мы почти не виделись…
Я сделала глоток коньяка и ждала. Андрей пустился в воспоминания, а сбивать я не хотела этот настрой. Только прервал нас звонок в дверь. Я бы, наверное, разорвала человека, который стоит с той стороны, потому что Калинин быстро сбросил с себя воспоминания многолетней давности и спросил:
— Я надеюсь, это не твой муж? А то мне лицо еще понадобится.
Шутку я оценила. Представить Вадима, который в образе альфа-самца врывается сюда и разносит все к чертям… Я даже хихикнула, когда проекция подобного развития событий возникла в воображении.
— Он уехал. Вернется завтра, — крикнула Андрею, уже скрывшемуся в коридоре.
Если это очередная дама сердца, которых Калинин редко — даже никогда — водит в свою квартиру, то придется ретироваться. Но меня ожидал сюрприз, причем очень неприятный. Я только сжала ножки стола и стиснула зубы, чтобы не показать, как мне не нравится наш гость.