Только все равно в башке сидит эта стерва. Хоть ты Анджелину Джоли в постели представь, другой образ ее выместит.
Я все-таки смог прочитать документ, который лежал передо мной на столе, и, поставив подпись, услышал звонок. На смартфоне высветилась фамилия следака, и я ответил:
— Да?
— Ярослав Владимирович, — начал говорить Коротаев таким голосом, что у меня даже сомнений не осталось: у него есть новости.
— Где, когда и сколько? — перешел я сразу к делу.
— Через час в той же столовой, сумму обговорим.
— Понял.
Интересно, что он там нарыл? Полчаса я просидел, почти отсчитывая минуты. Полчаса тянулись невыносимо долго, но все-таки они закончились. Схватив ключи от машины и пиджак, вышел из кабинета и сказал Ирине:
— Документы на столе, заберите. Если что-то срочное, то звоните, вернусь через пару часов.
Секретарь кивнула, а я поспешил на встречу с Коротаевым.
Он уже ждал меня. Отставил пустую тарелку из-под супа и подтянул к себе пюре с котлетой и небольшой горкой свекольного салата сбоку. Я, кажется, ел в последний раз вчера вечером. Может, не траванусь?
Заказал то же самое — выбор-то невелик. Устроился напротив следака, спросив:
— Что у тебя?
— Ваша Сивцова настоящая наркоманка.
Я подавился постным пюре на воде и котлетой, в которой мяса было столько же, сколько и в «Докторской». Почти армейская еда.
Коротаев усмехнулся, довольный произведенным эффектом, и как ни в чем не бывало продолжил уплетать обед.
— С каждой секундой твоего молчания я отбрасываю от суммы по баксу, — нашел я мотивацию.
Следак быстро понял, сколько он потеряет, если не начнет говорить, и посмотрел на меня, тяжело вздохнув:
— Я пообщался с ее знакомыми, которых смог найти. Кто-то знал ее плохо и направлял к более просвещенным людям. Но у всех для нее был один диагноз: наркомания. Особенно одногруппники ее, те же психологи, очень расстарались на умозаключения. Другие ее называли просто сумасшедшей. Кто-то подсаживается на героин или кокаин, а у нее был другой наркотик, — снова сделал Коротаев драматическую паузу.
— Счетчик тикает, — поторопил я его, стараясь не показать, насколько мне интересно, а то еще сумму удвоит.
— Она адреналиновая наркоманка. То, что мне рассказали про нее… Бля, я чертов мент, видел столько отморозков, но она, судя по разговорам, чокнутее всех обителей психбольницы. В старших классах чудила в школе, но при этом окончила ее с золотой медалью. Я пообщался с ее бывшим классным руководителем, так что медаль вполне заслужена. Она была безбашенной, но со светлой головой. В институте то же самое. Красный диплом, но не без эксцессов со стороны поведения. И это были даже не мелкие шалости, которыми грешит вся молодежь, не юношеский максимализм и желание, чтобы тебя заметили, а вполне осознанные действия на получение дозы адреналина. Только, кажется, все дерьмо, в которое она ввязывалась, не приносило нужного эффекта. Ее одногруппница, которая училась с ней в магистратуре, сказала, что все изменилось как по щелчку. После какого-то спора. Что-то, связанное с одним из преподавателей. Сейчас, я где-то записал, — Коротаев потянулся за блокнотом, хотя я уже предполагал, какое имя сейчас прозвучит. — О, нашел. Калинин Андрей Григорьевич. Но, несмотря на все чудачества Сивцовой, приводов в полицию у нее никогда не было. Тут уж не скажу, то ли папа постарался, то ли просто не спалилась ни разу.