Что-то шевельнулось в ветвях вяза совсем рядом. Неправильный шелест! Хольм вскинулся, удивляясь, что чутье его не предупредило. Никаких чужих запахов не было! И опоздал. Тьма рухнула мгновенно.
… — Хольм… Хольм! Да очнись же ты!
Знакомый голос безжалостно выдирал из вязкой душной темноты. Хольм смутно чувствовал, что его бьют по щекам, ругают, зовут… Потом стало холодно и мокро — кто-то плеснул ему в лицо водой. Очень болела голова, а еще почему-то руки не шевелились.
— Ну и зачем вы его связали?!
— А что было делать? — оправдывался кто-то другой, тоже знакомый, испуганный и виноватый. — Мы подскочили, а он над ней! Над Рысью! Она вся в крови! А у него кинжал в руке! И никого рядом! Мы подумали, что он с ума сошел…
— Как это никого?! — заорал первый, самый знакомый. — Не он же ее ударил! Вы, тупицы мохнатые! Вас послали ее охранять! А вы?! Вы чем воздух нюхали, задницами?! Почему вас рядом не было?! Вы что, не понимаете, что теперь Хольма обвинят!
— А это… разве не он?
Глухое рычание было ответом, и Хольм вяло удивился. Он никогда не слышал, как Брангард рычит, но почему-то узнал его сразу. Не по голосу, хоть тот и казался знакомым, а именно по рычанию. Брангард… Он здесь, хотя говорил, что не приедет… Он много чего говорил, его умный братец… А Лестана?! Где она?! Что с ней?
— Бран… — просипел Хольм, пытаясь открыть глаза, но дикая боль тут же обхватила его голову, стиснув, словно обручем. — Лестана…
— Очнулся! — тяжело вздохнул Брангард. — Хольм, что ты помнишь? Кто здесь еще был? Кем пахло, ну?! Говори же, пока не забыл! Хольм?
— Кровью… — прошептал Хольм, снова неумолимо сползая в темноту забытия, но изо всех сил сопротивляясь. — Кровью и Лестаной. И Рысью… Я пошел на запах, а она… здесь… Бран… что с ней?
— Вот! — возликовал то ли Лейв, то ли Рогволд, головная боль не дала вспомнить точно. — Я же говорил! Да я всю поляну обнюхал! Не было здесь никого! Да если бы хоть тень чужого запаха… Брангард, мы что, не понимаем? Рысью здесь пахло! Молодой самкой-рысью! И никаких других Рысей…
Голоса уплывали, Хольм качался на черных волнах, злясь, что ему так и не ответили на самый важный, на единственно важный вопрос. Что с Лестаной?! А потом луна обрушила на него потоки света, но он почернел, налился кровью, и Хольм снова захлебнулся в нем.