— Идем, — вскочил он, словно кто-то отпустил туго натянутую тетиву, и стрела сорвалась в короткий страшный полет. — И пусть она сама выбирает.
— Прямо сейчас? — насмешливо уточнил Брангард, вмиг став чужим и высокомерным. — Дай девушке хоть по сторонам оглядеться. Поесть с дороги, нарядами покрасоваться… Дикий ты, братец. И дурной, как лось в гоне. Не толкай ее на то, о чем сам потом пожалеешь.
— А ты меня не учи! — не выдержал все-таки, сорвался Хольм. — Если она тебе и в самом деле безразлична, уйди с дороги!
— Дурак! — тоже повысил голос Брангард, не забывая, впрочем, поглядывать, чтоб никто не подошел к их убежищу слишком близко. — Ты хоть сам сначала разберись, чего ты хочешь! К Рысям ты ехать не желаешь! Но здесь остаться все равно не выйдет. Да, я люблю мать. Но она тебя со свету сживет, и я это понимаю. Я тебе, дурень, добра желаю. Не хочешь к Рысям, смотри, придется к Медведям ехать. Или вовсе к Барсукам. А дочка у Рассимора слишком хороша, чтобы дураку отдать. И хватит на меня зубы скалить — совсем в своих лесах одичал! Тоже мне, вожак…
На Хольма словно плеснули ледяной водой — с размаху целую бадью.
Он оскалился на брата? Словно… настоящий неразумный зверь? Он, сын вождя, истинный оборотень, владеющий своим Волком легко и привычно, как частью себя?
Хольм затряс головой, растер ладонями ноющие виски. Что-то и вправду день не задался. Стыдно-то как! Тогда, после встречи с Сигрун, было не стыдно, а сейчас… Брангард ему не враг. Они братья. Любящие друг друга братья, как бы ни пыталась их разделить Сигрун.
— Лучше бы помылся да одежду сменил, — безжалостно добил его Брангард. — За девушкой он ухаживать собрался. Нет, если ты хочешь сбить ее с ног запахом три дня не мытого самца, то все правильно. Она сомлеет, ты ее на плечо — и в логово. Лишь бы девицу не стошнило, она Кошка все-таки, а не Кабаниха.
— Заткнись… — простонал Хольм, изнемогая от стыда. — Я сейчас… вернусь… А если ты… Брангард… Если ты, пока меня не будет…
— Место рядом придержу, тарелку покараулю, девушку — тоже, — насмешливо пообещал скотина-братец. — Отцу скажу, что скоро будешь. И давай уже, начинай думать головой, а не тем, что у тебя под хвостом. Ты ведь умеешь, когда нужно, я знаю.
Он осмотрелся сквозь щель в занавесях и придержал их для Хольма. Тот вышмыгнул из убежища и пробрался к выходу из зала, коротко взмолившись Матери-Волчице, чтобы не встретить ни Лестану, ни еще кого-нибудь из Рысей. До них ему дела не было, но не хотелось увидеть в надменных взглядах кошаков свое отражение, встрепанное, злое, растерянное.