Считая шаги (Voloma) - страница 31

Мисс Хамид!

Телефон Линды издал короткий мягкий щелчок, золотой корпус тускло блеснул и быстро прочитав сообщение мисс Хамид нахмурила свои ухоженные брови.

Только этого не хватало.

Она заметно побледнела от злости.

Ко встрече с Мэдсеном все готово?

Да. Распечатайте новую смету и подготовьте конференц-зал.

Уже все готово.

Ни сказав ни слова, Линда резко развернулась и вышла в коридор, из которого через секунду послышался ее раздраженный окрик.

Сара!

Не представляя, что так могло разозлить Линду, Эмма снова открыла программу и занялась проработкой второстепенного проекта для нового ресторана в Верхнем Истсайде.

Из подсобки вышла Никки, неся в руках кружки с кофе.

Мадам уже с утра чем-то недовольна?

Вопрос риторический. Когда она бывает довольна? — Эмма сделала глоток и и улыбнулась от удовольствия. В желудке заурчало. Скудный завтрак давным давно переварился.

Но уже через час вся интрига развеялась и мрачный, недовольный вид Линды объяснялся всего двумя словами — Хьюго Селестино.

Этот дядька, уроженец Италии, проживающий в Барселоне давно не давал покоя всем именитым дизайнерам. Самый модный, самый дорогой, самый креативный дизайнер интерьеров был расписан на ару лет вперед и в число его клиентов входили челны королевских семей, голливудские актеры и влиятельные политики. Этому обаятельному и циничному мужчине не могла отказать ни одна женщина и репутация ловеласа крепко закрепилась за сеньором Селестино.

Нелюбовь мисс Хамид к этому человеку была закономерна и диктовалась отчасти завистью, а отчасти тем, что ни раз Хьюго переходил Линде дорогу и умыкал из-под носа лакомые куски. У него работали только выходцы из его собственной школы дизайна, его лучшие ученики, второсортный материал он выпускал на волю и они были нарасхват.

И если мисс Хамид пробирала мелкая дрожь от одного упоминания ненавистного имени, то Эмма боготворила Селестино и многое отдала бы за то чтобы с ним встретиться.

Хьюго Селестино приехал в Штаты на несколько дней и устраивал на следующей неделе прием. Его вечеринки были под стать их организатору: яркие, притягательные, интересные. Гости приглашались не все подряд и не достаточно было того, что ты знаменит или богат. Критерии отбора публики были известны только Хьюго и порой на его приемах засвечивались малоизвестные персонажи среди высших кругов, которые все как один на следующее утро принимали благодатное клеймо желанных и интересных людей.

Кроме популярности сеньор Селестино, мог похвастаться абсолютно животным магнетизмом и крайней откровенностью. Журналисты продумывали свои вопросы тщательно и скурпулезно, ожидая подловить этого саркастичного итальянца в его любимом кафе Маэта или Тамаринд Трибека, или на выходе с закрытого приема мэра Нью-Йорка, или, что еще реже из отеля, в котором Хьюго останавливался неизменно вот уже на протяжении девяти лет — Фор Сизонс. И все после того, как молодой журналист нагло выпалил невинный вопрос о том, что сеньор Селестино предпочитает на завтрак, тот ответил, что двух красоток не старше двадцати пяти, подтянутых и хорошо выбритых везде.