Ира не оставляет меня в покое и начинает давить, требуя, чтобы я поделилась с ней. Хуже всего, что я не могу выдавить из себя ни одного слова в оправдание. Не могу даже сказать, что у меня всё хорошо. У меня не всё хорошо.
— Ты молчишь. Не можешь говорить? — понижает голос Ира. — Давид нажаловался отцу или…
Подруга замолкает на секунду, потом шепчет едва слышно:
— Тот самый мужчина нашёл тебя? Тебя украли?!
— Нет, — мотаю головой из стороны в сторону.
Оглядываюсь по сторонам, как будто меня могут подслушать. Вдруг в доме Рустама установлено видеонаблюдение, записывающее звук?
Камер не видно, но это не значит, что их нет!
Я предпринимаю последнюю попытку отделаться от разговора. Но если Ира решила что-то выяснить, то так просто не сдастся, будет стоять на своём до последнего.
Все мои попытки перевести разговор на другую тему были обречены на провал. Подруга желала знать обо мне всё, пускаясь едва ли не на шантаж.
В итоге, промучившись минут пять, я решила сознаться. Во всём.
— О… — выдаёт подруга, выслушав мой рассказ.
Потом тишина.
— Ничего себе! Но почему ты молчала?! — возмущается подруга.
— Мне до последнего не верилось, что это случится. Даже когда случилось… Даже сейчас, просыпаюсь на новом месте, я думаю, что сплю, — признаюсь.
Выдыхаю намного свободнее. Груз на душе стал легче. Тяжело носить все мысли в себе, не имея возможности поговорить с кем-то. Но теперь этот вопрос решён. Удивительно, рассказать о том, что произошло, получилось без особого труда.
Чёрт побери! Моя жизнь круто изменилась, но земной шар не сошёл с привычной орбиты.
— Значит, твой отец… То есть, не отец, конечно! — поправляет себя подруга. — Он решил все свои проблемы за твой счёт! Продажное животное! Как он мог?!
— Я ему не родная. В этом всё дело.
— Скотина! — возмущается Ира. — А этот… мужчина… Как он к тебе относится?
Кажется, подруга не может подобрать слов, чтобы задать мне вопрос.
— Тебя же забрали не для того, чтобы звёздами любоваться. Он тебя… не обижает?
Я даже не знаю, как рассказать обо всём и разобраться самой в том, что происходит.
— Нет, Рустам меня не обижает. Но…
— Рустам? То есть он не очень старый?
— Нет, Ира. Он не старый, молодой. Ему всего тридцать один.
— Уродливый? — предполагает подруга.
— Он очень красив, — отвечаю я с участившимся сердцебиением.
— На инвалидной коляске?
Ира выдвигает версии, одна другой нелепее!
— Ничего подобного, Ира. Он богат, молод, красив, силён…
— Боже… — кажется, Ира в шоке. — И зачем такому красивому, молодому и богатому похищать девушек? Наверное, он извращенец.