— Вроде программы для отслеживания в телефоне?
— Да, — вздыхает Даша. Она начинает нервно перебирать пальцами ткань халата и внезапно сбивает меня с толку ещё больше следующими словами. — Это временно. Всего на три месяца, Игорь. Я… я даже оплачу твои услуги!
Даша цепляется пальцами за мою ладонь. Я автоматически сжимаю её пальцы. Пульс Даши запредельно частый и такой сильный, что, кажется, бьётся даже на кончиках тонких пальцев.
Но её слова запутывают меня окончательно.
— Подожди, я не могу понять. Сначала ты сказала, что у тебя в жизни полный трындец. Теперь говоришь, что заплатишь мне. И нет, я не торгуюсь и не назначаю себе цену, но я просто хочу понять… Что происходит?
— Намекаешь, что я сбежала из психушки? — оскорбляется Даша, сердито поджимая губы. — Ничего подобного. Да, я понимаю, что со стороны мои слова и предложения кажутся абсурдными. Но я сильно волнуюсь и поэтому говорю немного сумбурно. Сейчас я всё объясню. Моя бабушка завещала мне деньги. Довольно приличную сумму. Но в право наследования я смогу вступить только при достижении двадцати одного года. До моего дня рождения как раз остаётся три месяца. Потом я смогу распоряжаться этими деньгами по своему усмотрению и отцу не удастся упрекнуть меня тем, что я не вытяну ребёнка одна!
Мда-а-а-а… Ну и дёнек у тебя, Гарик! Сначала к твоим ногам падает беременная девушка, потом тебя записывают в отцы, потом эта недавняя беременная предлагает стать папой для её дочки. Папа напрокат…
Наверное, мои сомнения ясно написаны на моём лице. Потому что Даша расстраивается и готовится проливать горькие слёзы, но всё же перед этим решительно говорит:
— Всего три месяца, Игорь. Я могу заплатить тебе полмиллиона. Когда получу наследство, разумеется. Мы… мы даже можем составить договор и заверить его нотариально, чтобы ты не сомневался в моей честности! Пожалуйста!
Мне очень жаль эту девушку. Очень. Она красивая и невероятно трогательная. Кроха. Интуитивно хочется её защитить от всех невзгод. Но то, что предлагает Даша, не просто обман сурового родителя. Это ещё и несколько месяцев жизни! Я могу привыкнуть к ним. К этим девочкам.
Однажды может оказаться, что я буду называть их своими не напоказ, а от всего сердца. Но потом придётся расстаться и отрывать от себя с мясом. Игра в семью напоказ может окончиться лишь тем, что больно будет, если не всем, то многим.
Я не хочу лжи в своей жизни. Не хочу лгать в том, что касается детей. Для меня эта тема очень болезненна.
Я глажу Дашу по ладони и встаю. Наклоняюсь, оставляя смазанный поцелуй на нежной коже щеки. Заранее прошу прощения за то, что оборву крылья её хрупкой надежде.