— Терпите, леди! — приказывает голос. Чувствую давление на плечи, будто меня удерживают в лежачем положении. — Уже появился пульс. Вы снова будете жить!
Хочется рассмеяться, потому что у меня совсем другие ощущения. Кажется, я опять умираю. Если это пытка, то я готова рассказать всё, что требуется. Вот только немеющий язык не слушается. Как бы не откусить его.
— Как она?
Новый голос, низкий и вибрирующий. Очень приятный на слух. Один звук будто приносит облегчение, а сердце начинает биться быстрее. Боль на миг отступает.
«Скажи же ещё что-нибудь!» — молю я, желая снова почувствовать свободу от мучений.
Но слышу лишь тот, первый голос:
— Умерла, Ваше Высочество. Но вернулась.
— Мы спасены, — мягко выдыхает второй.
Меня будит протяжный скрип двери, и я нехотя открываю глаза. Приподняться больше не пытаюсь (всё равно бесполезно), жду, когда посетитель приблизится сам. Тело ещё плохо слушается: не получается ни говорить, ни толком пошевелиться. Могу лишь моргать и глотать… Пока всё, что требуется. Уже несколько дней меня поят зельем.
Смотрю перед собой и жду, когда в мутном тумане проявится хоть что-то. Иногда зрение фокусируется, и я могу рассмотреть серые одежды на крупном теле доктора. Даже бороду. Лицо же расплывается, как ни стараюсь сконцентрироваться.
— Доброе утро, леди Лексия. — Губ моих касается холодное стекло. — Выпейте это.
Горьковатое пойло обволакивает гортань, и я машинально глотаю. Противное лекарство оседает на нёбе неприятным послевкусием, но я не сопротивляюсь. Во-первых, мне бы и не удалось. А во-вторых, оно действительно помогает. Но очень уж медленно.
— Вижу, вам лучше, — сжав моё запястье, чтобы проверить пульс, говорит мужчина. — Его Высочество очень волнуется за ваше здоровье. — Он вздыхает и добавляет тихо: — Уже скоро вы подниметесь с постели. Советую подумать, как вы объясните то, что сделали.
Теряюсь в догадках, что же я сделала.
Может, это и не я? А та девушка, в чьём теле я оказалась. В том, что тело девичье, сомнений нет. Служанки обтирают меня каждый день настоями из трав и изредка переговариваются между собой. Из их слов ясно, что нахожусь я в замке Его Высочества. И что через несколько дней состоится торжество. Или не состоится, если я не приду в себя.
Значит, голос, который мне так понравился, принадлежит принцу. А я — его невеста? Тело будто помнит чувства, которые испытывала погибшая девушка. Отзывается даже сейчас, когда в нём моя душа.
Душа воина.
Я должна спасти народ. И Его Высочество произнёс «мы спасены».
Но похоже, что девушка, чьё тело я занимаю, решила покончить с собой и выпила яд. Если бы её отравили, доктор не посоветовал бы найти объяснение для совершённого поступка.