Чем сильнее я его желаю, тем ближе мы становимся?
Отступая шаг за шагом, я шепчу:
— Я не хочу. Нет, это не правда! Я же ненавижу тебя.
— Настолько, что сумела сбежать, — спокойно соглашается он. — Торн считает, что ты не можешь быть истинной. Но я уверен. — Он приподнимается и, будто нащупав меня в пространстве, буравит золотом взгляда. — .Ты моя!
— Нет, — продолжаю отступать я, хотя давно должна упереться спиной в стену. Но для бестелесного разума не существует преград. — Ты ошибаешься. Я тебя не хочу. Ты монстр, заживо сжигающий людей. Или скажешь, не собирался убить лорда Зозада?!
— Собирался, — кивает он так обыденно, будто я спросила, намеревался ли он выпить чашку кофе. — Тебя это волнует?
— Нет, конечно, — раздражённо иронизирую я. — Обожаю смотреть, как люди корчатся в огне!
Одёргиваю себя. Вряд ли это существо знает, что такое сарказм. Заявляю со всей страстностью:
— Не смей его трогать, Тагел!
Он молчит, смотрит перед собой. В свете золотистых лучей рассвета, что проникают в окна и затмевают магические свечи, кожа иен Огаута кажется бледнее, чем раньше.
— Проклятие из шкатулки… — Голос мой почему-то дрожит. — …Оно действительно подействовало?
>— Да.
Сердце ёкает, но я заставляю себя замолчать. Неужели я стану справляться у чудища о здоровье? Что может быть более идиотским? Хочу уйти, но между нами, будто стальной канат, протянута связь, которой мне не преодолеть. С губ всё же срывается:
— Как ты?
— Хочу тебя, — отвечает он.
Злость снова завладевает мной, гася сочувствие и беспокойство в корне. Всё не так! Это не мои ощущения! Как вместе с телом мне достались эмоции настоящей Лексии, так с каплей драконьей крови внедрилась эмпатия к дракону.
— Оставь меня в покое, — чеканя слова, прошу его. — Я не твоя истинная.
— Ты вернёшься ко мне.
— Нет.
— Увидим.
Кажется, мы произнесли это одновременно.
Мысли о драконе не выходят у меня из головы и утром, когда я посещаю придворных дам с визитом вежливости, и днём, когда прогуливаюсь с самыми разумными из них. Даже вечером, когда ожидаю аудиенции Его Величества, я беспокоюсь, больно ли Тагелу от поразившего его проклятия.
Безумие какое-то!
Махнув веером так резко, будто желаю отогнать от себя навязчивые мысли, я взволнованно смотрю на синеглазую брюнетку:
— Простите, я задумалась и пропустила ваши последние слова.
— Ничего важного в них не было, — колокольчиком смеётся та.
Но при всей обаятельности и внешней хрупкости, эта женщина обладает стальным стержнем и твёрдыми принципами. Именно поэтому мой выбор подруги при дворе пал на леди Габель Итлеси.