— Куда уж хуже, вернуться домой с пузом и бросить учебу. Это позор для семьи на весь наш городишко. И как после такого жить? Чтобы ребенка называли ублюдком в глаза?
— Нинель, подумай, пока есть время. Анализы еще не готовы.
— А что тут думать. Я не вернусь к родителям, продолжу учиться.
— Он тебя обидел? Расскажи мне.
Рассказ не занял много времени, под горячее уложилась о нашем разговоре, моей встрече с женщиной постарше и прогулке по торговому центру. Сестра внимательно слушала, иногда задавая наводящие вопросы. Как же вкусно она готовит, повезло её мужу. И как же хорошо, что он где-то задерживается, а не учит меня уму-разуму. А как привлекательно выглядит бисквит с ананасами, у меня такой не получился, а этот так и просится в рот. Два куска пролетели со свистом, не заметила, как съела половину пирога в разговорах о выпечке.
— А вы не ждете прибавления? — спросила я.
— Пока нет. Не все так просто, — натянуто улыбнулась сестра.
— А у меня очень даже просто получилось, с первого раза наверно. Вот почему так?
— Тебе объяснить в двух словах или подробно с терминами?
— Не надо. Лучше дай мне еще кусочек бисквита.
Так с куском на тарелке и во рту меня и застал Эдуард.
— Привет! Сидим и жуем? После шести вкусняшки откладываются на булках и на ляжках! — сказал мой «добрый» родственник.
— Сегодня мне можно. Сладкое притупляет боль. Твой друг козел. А я беременная дура, временно.
— Так, а с этого места поподробнее. И оставь мне мой бисквит, беременная женщина!
— Твой друг бабник, предпочитающий женщин постарше.
— И что ты сделала?
— Послала его. Оставила ключи и ушла.
— Ясно. А про беременность сообщила?
— Сообщила. Он не поверил, что от него.
— А он от него?
И этот туда же!
— Эдуард! — строго сказала сестра.
— Я как объективная сторона должен знать правду, — посмотрел он на меня выразительно.
— Ладно. Пусть знает. Он был моим первым и единственным. Он мне не верит. Задолбал со своей ревностью.
— Похоже, Арсения накрыло не по-детски. Тогда почему он тебе не поверил?
— Извини, что не послушалась тебя, — сказала, и слезы потекли градом. — Буду учиться на ошибках.
— Не плачь, студентка, ругать не буду. Ты и так наказана.
— Ага, — продолжала я извергать соленые реки.
— Эдуард, иди переоденься к столу. А я пока успокою сестру.
— Как скажешь, Одуванчик.
Он ушел, а сестра обняла меня.
— Все будет хорошо. Я сейчас вернусь, можешь взять еще кусочек бисквита, я разрешаю, — погладила она меня по голове.
Они вернулись быстро вместе, но мне вот совсем не понравилась складка на лбу её мужа и такой пронзительный взгляд, как будто сейчас сработает шоковая заморозка. Он не шутил в привычной манере, а быстро поел, оделся и опять ушел, сказал, что по работе вызвали.