После его речи на суде я наконец-то поняла то, о чем не хотела думать. Этот мерзавец подставил меня, скинув со своих плеч обузу. Никакой другой специалист не принял бы станцию в таком состоянии, а Гер бы не избежал разбирательств. Скорее всего, он не ожидал, что случится пожар и меня будут судить. Но что это меняет?
Сжавшись в клубочек, я плакала, жалея себя. Мне до сих пор не верилось, что все случившееся — правда. Но вот я здесь. На лбу красуется клеймо, говорящее о принадлежности мужчине. Теперь моя жизнь будет проходить в этом ледяном аду. Меня трясло, и казалось, что я уже никогда не согреюсь. Поселившись внутри, холод выпустил свои острые когти и заставил цепенеть мое тело.
С тоской вспомнила то тепло, которым согревал меня Севал. Хотелось снова почувствовать обжигающий ароматный жар. Окунуться с головой и раствориться в нем. Вздохнула, понимая невыполнимость своего желания, и лишь сильнее зарылась лицом в его куртку, вдыхая ее странный запах. Стало чуточку легче, и я смогла уснуть.
Ринора
Очнулась от весьма ощутимого толчка в плечо. Не понимая спросонья, где нахожусь, резко подскочила. Взгляд уперся в довольно улыбающегося Маквела.
— Вижу, ты выспалась. Иди приводи себя в порядок. И вот, переоденься, — он кинул мне стопку одежды. — Вернусь через полчаса. Пойдем знакомиться с Домом и искать, куда тебя пристроить.
Молча кивнула, решив пока полностью подчиняться Маквелу. Сейчас он моя единственная защита и довольно весомая. Больше такой, как я, наверное, повезти и не могло. Но надеяться исключительно на него нельзя, необходимо самой постараться стать сильнее. Забрала вещи и направилась в умывальню.
Она меня удивила. Я ожидала чего-то действительно ужасного, но все оказалось терпимо. Вода находилась в большой кадушке, в которой бултыхался деревянный ковш. На полке, выбитой в стене, лежало несколько кусков коричневого мыла с травяным запахом и куски грубой ткани. Плоская мочалка висела на крючке, вбитом в стену. Ее я трогать не стала.
Для мытья предназначалось небольшое углубление с дырой в полу, куда сливалась вода. Такая же система была и для других нужд, только размером побольше. Непривычно, но пора забывать про старую жизнь. Стянула с себя грязную одежду. Тело сразу же покрылось мурашками. Ох, как холодно! Не как на улице, конечно, но вполне ощутимо.
Кое-как намылилась, леденея на ходу. Тихонько попискивая и вынужденно пританцовывая, облилась прохладной водой. Пытаясь согреться, с усердием растерла замерзшее тело грубой тканью. Ни о каком мытье волос и речи быть не могло. На улице они превратятся в сосульки, и я подхвачу воспаление мозга. Поэтому туго заплела их в косу и перевязала веревкой.