Когда заходила в лагерь, начинало темнеть. Как того требовал закон подлости, столкнулась с Линдой. Она подозрительно сузила глаза и спросила мерзким голосом:
— Откуда так поздно? Завела себе еще любовника? А, нет! Небось подрабатываешь у шахтеров? Нужно Маквелу об этом обмолвиться. Думаю, он с интересом послушает, как ты шляешься по ночам.
Ругнулась про себя. Настроения спорить с ней не было. И объяснять ей цели моей прогулки тоже. Но и промолчать не смогла. Сама-то она, интересно, откуда идет? Задрала нос повыше и презрительно ответила:
— Вижу, ты прекрасно знаешь, о чем говоришь. Маквел-то тебя давно не звал. Верно?
Я сказала наугад, предположив, что Маку сейчас не до женщин. Он еще пару дней будет с трудом ходить после кровопускания.
Линда зло зашипела и уже занесла руку, чтобы ударить. Но услышав угрожающий рык снизу, медленно ее опустила. Мой Дарик хоть и был еще малышом, но зубы у него выросли приличного размера.
Стало так приятно, что теперь есть кому меня защитить. А то пришлось бы с ней кувыркаться в грязи и рвать друг другу волосы.
— Спасибо, милый, — проговорила я и потрепала своего защитника по затылку.
Он принял ласку с серьезным видом, все ещё не спуская цепкого взгляда со спины Линды. А мне внезапно пришла идея, как я могу от нее избавиться. Однажды так надо мной зло подшутили подруги в школе.
Они слали мне письма и дарили маленькие подарки от имени Гера. Я помню то состояние полета и безграничного счастья, и мне в голову не могло прийти, что это всего лишь шутка. Когда открылась правда, я чувствовала себя так, словно он действительно меня бросил. Хотя Гер и знать не знал про случившееся.
Переживала я тогда сильно, как и любой подросток в моем возрасте. Слезы, истерики и полная замкнутость в себе. И вот сейчас я решила провернуть все то же самое с Линдой. Только цель у меня была совершенно другая.
Я хотела подставить ее и лишить звания любовницы Маквела. Чтобы он отказался от нее, и она превратилась в тех женщин, которые работают на кухне или стирают белье, не задирая свои носы.
Когда план сформировался, я незамедлительно приступила к его исполнению. Начала с того, что в свободное время изучила, где и когда бывает Линда. Затем облазила все окрестности, пытаясь найти те немногочисленные цветы, которые росли здесь. Опять с тоской вспоминала утопающий в зелени и благоухающий цветочными ароматами наш небольшой садик. То, что здесь я собирала в букет, на Пирани выполола бы, не жалея, приняв за сорняк.
Высушила несколько маленьких букетиков и начала их подкладывать там, где Линда бывала чаще всего. К ним привязывала клочки бумаги, на которых нарочито грубым почерком писала романтические строки, подписанные тайным воздыхателем.