— Не всё зависит от меня одной.
— Хватит плакать. Слезами горю тем более не помочь.
Я хлюпнула носом в ответ, а мужчина вдруг протянул руки и стал пальцами стирать мои слёзы. Мне были приятны его касания, я замерла и просто чувствовала. Даже если это просто жалость, которую я вызвала в нём своим плачем, всё равно приятно, что хотя бы мне посочувствовал.
Очередная слеза скатилась по щеке и растеклась по губе, пропитывая и разъедая нежную кожу солью. Невольно слизала её, потому что от соли щипало уже, и подняла глаза на Яна. Мужчина смотрел на мои губы, он наблюдал за их движениями, и мне вдруг стало неловко. Ещё секунда и я почувствовала мягкий поцелуй. Мужские губы осторожно ласкали меня, как будто желая успокоить, щетина кололась, как в прошлый раз, но снова, скорее, приятно, а в животе опять стали распускаться цветы, которые, как я думала, уже давно завяли от его равнодушия…
Ян оборвал поцелуй и глянул мне в глаза:
— Извини, это было лишнее. Поехали домой.
Он развернулся и сделал шаг к машине, как на меня снова что-то нашло. Я догнала его и буквально заставила обернуться, притянула его голову ближе и приникла к губам. Несколько секунд мужчина не двигался, а потом ответил на поцелуй, горячие руки заползли под куртку и легли на спину, прижимая меня к крепкому телу. Ласка из нежной стала перетекать в какое-то сумасшествие, мы целовались так, будто это последний поцелуй в нашей жизни. Спустя время Ян снова отстранился, руки опустил.
— Ева, не надо. Я уже просил. Едем.
Он, словно ничего только что не произошло, уверенно пошёл к машине. Я постояла еще секунду и тоже пошла к пассажирской двери. Губы горели от слёз и поцелуев. Я просила Яна в шутку спасти меня, и ему это удалось на сегодня…
Или он погубил меня окончательно?
— Опять на моём пиджаке шерсть твоей кошки! Это когда-нибудь кончится? Я её скоро побрею налысо, — с утра пораньше возмущался Родион.
Я лишь молча вздыхала. Спорить с ним или что-то объяснять, что это животное, и шерсть от него неизбежна, я не стану. В доме довольно часто делают уборку нанятые для этого люди, но Измайлову вечно всё не так, он в принципе недоволен по жизни.
Поворчал и подошёл ко мне, чмокнув в щёку:
— У меня хорошие новости.
Я посмотрела со скучающим видом на мужа. Когда он так говорит, новости либо неинтересны для меня, потому что плевать я хотела на его дела, либо плохие для меня.
— Твой отец вливает свой бизнес в мой. А мы за счёт этого расширяемся ещё больше.
Я опустила глаза в чашку, слишком сильно сжав ручку в пальцах. Всё-таки, второе — плохие для меня.