Он почти вытолкал меня за дверь, и я прошмыгнула в спальню мужа, снова закрылась в душе.
Опять чуть не попались!
Ян.
Дверь за Евой захлопнулась раньше, чем послышались шаги в коридоре. Значит, она успела.
Чёрт, надо быть осторожнее. Это непростительные ошибки для меня и неоправданный риск. Но Ева просто не оставляет мне шанса, я начинаю терять способность здраво мыслить, едва эта маленькая колдунья касается меня. А уж если до штанов дотянулась, так всё. Мир изчезает, и остаётся только она и её губы.
Особенно делать минет она не умеет. Движения слишком неопытные и довольно робкие. Но в них столько нежности, желания приласкать и даже…любви, что голову туманит разом. А то, что она не умеет его делать, делает её ещё более невинной.
У Евы было мало мужчин. Понял ещё вчера — слишком узкая, быстро устает. Но как же я кайфую от этой мысли, хоть и не забываю себе говорить, что эта девочка не моя, не для меня, и никогда моей не сможет быть. Но сейчас мы вместе, в этом доме, как ни крути.
Надеюсь, ей удастся избежать секса с Родионом в эти два дня. Иначе я не знаю, как справиться со звериным желанием переломить ему хребет.
«Она моя!» — рычал зверь внутри.
«Не твоя. Это невозможно» — твердил в ответ разум.
Ну а член… он был согласен со зверем внутри и требовал сюда немеделенно ту, что постоянно его будит не даёт покоя. Я уже и не помню, когда меня настолько сводила с ума девчонка. Да еще и Ева. Красивая, конечно, но слишком молодая, капризная, немного стервозная, иногда заносчивая — никуда не деться от этого. И мне она нравится именно такой. Ничего я не смог поделать со своей душой — она бежит по пятам за белокурым порочным ангелом с непростой судьбой, за пленницей собственной красоты.
Даже образ Лены мерк рядом с ней. Я думал уже, что эта боль не кончится никогда, и никто не сможет занять её место. И не займет — с мертвыми не соревнуются.
Но Ева… Она живая, она рядом, она ластится ко мне и смотрит с надеждой в глаза, ждёт защиты. Рядом с ней я уже не страдаю. Вспоминаю о том, что я не камень, я тоже хочу любви и ласки. Я не вспоминаю её. Помимо воли внутри меня просыпается только один инстинкт — забрать, спрятать, пусть даже похитить Еву у него.
Он не достоин. Он урод. Ева заслуживает лучшей доли, пусть даже не со мной. Жизнь со мной её не порадует. После боли прошлого, я не готов рискнуть любить ещё раз и подвергать опасности свою женщину. Она думает о любви, а я — о её безопасной жизни. И без меня ей будет куда спокойнее. Встретит ещё парня хорошего, главное, избавить её от этого инвалида морального и насильника.