— Зато мне не все дороги! Поэтому давайте я и выберу, нерешительный наш. Начнем с языка. — Эрик вскочил со стула и встал за него, увеличив между нами расстояние.
— Нила, прежде, чем мы выясним, насколько мне дорог язык, вы как-то поясните ваше поведение?
— А сами? Давайте, напрягите мозг! Для чего-то ведь он вам дан! — герцог задумался.
— Могу предположить. Из-за Дилана? Мы сегодня с ним говорили о его успехах. Я его экзаменовал. К сожалению, багаж его знаний весьма скуден. О чем я ему и сообщил.
— Вы его что делали? Да вы в своем уме? Кто экзаменует пятилетнего ребенка? Еще раз, хоть словом, хоть делом обидите малыша, я вам глаза выцарапаю. Думаете, чем будете вину заглаживать. Сейчас маленький мальчик сидит, плачет и думает, что он никчемный. Потому, что у его дяди не хватило мозгов понять, что перед ним маленький ребенок!
— Что, действительно плачет? Я не хотел его обижать. Думал, это подстегнет его интерес к наукам. — Эрик выглядел потерянным.
— Думал он. Спрашивать не хочу, чем вы думаете. За мной. Пойдете вину заглаживать. — Развернулась, и не глядя на герцога, пошла в гостиную.
Зайдя в гостиную, мы застали Дилана в той же позе. Плечики уже не вздрагивали. Но он так и не повернулся, сидел, повернувшись к спинке кресла, водя пальчиком по узору на нем. Маленький, одинокий, отгородившийся от всего мира и его несправедливостей в углу кресла.
Герцог нахмурился, подошел к креслу и присел рядом.
— Дилан? — Малыш, услышав его сразу напрягся и вжался в спинку.
Эрик посмотрел на меня. Я на него. Уперла руки в бока. Показала подбородком на ребенка.
— Дилан, я не хотел тебя обидеть.
— Вы меня сейчас обратно в приют сдадите? — Шепотом спросил мальчик.
— Почему? Почему я должен тебя сдать в приют?
— Я глупый. Ничего не знаю. Вам стыдно за меня. Я все понимаю. Я просто хочу знать, что будет дальше. Когда меня повезут в приют. И хочу успеть попрощаться с Нилой и Грушей. И, если вы позволите, взять некоторые игрушки. И оловянного солдатика. Мне его мама дарила.
Груня закрыла рот рукой, чтобы не всхлипывать, по ее щекам текли слезы. Герцог был мрачен. Он посмотрел на меня беспомощно.
Я присела рядом с герцогом.
— Дилан, посмотри на меня. Пожалуйста, посмотри. — Малыш осторожно повернулся. Я улыбнулась.
— Скажи, когда-то Эрик был добр с тобой?
— Да. Когда забрал из приюта. Мы там плохо кушали. Он повел меня в харчевню и разрешил заказать все, что захочу. И даже сладкое. И когда привез мне игрушки, улыбался и даже играл.
— Вот. Видишь. Скажи, разве тогда ты знал больше, чем сейчас? — Малыш задумался.