— А что там, что-то специальное нужно сделать? Посмотреть фазы лунного календаря? Сверить наши гороскопы? Зарезать черного петуха и окропить себя? Нанести ритуальный рисунок на неожиданные места? — уголки губ мужчин дернулись.
— Не знаю. Не пробовали.
— Вот и я не хочу пробовать!
— Распоряжения господина…
— Не обсуждаются! Помню! Упал-отжался! Не дом, а казарма! — вернулась в комнату и снова хлопнула со всей силы дверью.
— А вы к кому? — решила до последнего не признаваться, что я это я. Я спать ни с кем не планировала. А уж стараться для этого "не планировала" не собиралась вдвойне.
И тут из ванны вышла служанка. Крупная такая служанка. Ребром встал вопрос, сильно ли я дорожу своим здоровьем? Поскольку весовое преимущество было совсем не на моей стороне.
— К вам госпожа. Велено подготовить вас к ночи. — и потерла руки…
— А легкая версия подготовки к ночи есть?
— В смысле?
— В смысле я могу не выдержать ВСЕХ процедур. — почти шёпотом произнесла я.
Женщина тепло улыбнулась.
— Да вы не бойтесь, я только кажусь грубой и неотесанной. Но зла я вам не причиню. Раз господин отправил меня к вам, значит дорожит вами. Бережет. Вы и не заметите, как время пробежит.
— Хорошо. Тогда зачем так много народа?
— Так время у нас шибко ограничено.
Через тридцать минут я стояла в красивой ночной рубашке в пол на тоненьких бретельках. Материал был невесомый и струящийся. Волосы блестели, кожа светилась, губы казались полными и яркими, брови и ресницы черными, на щеках румянец. На руках и ногах ухоженные и покрашенные ногти. И ни одного волоска на теле.
— Оу… Это я?
— Вы, госпожа. — женщина улыбнулась.
— Хорошааааааа….
Сходила в ванну. Одела халат. Вынула из него пояс. Подошла к кровати и привязала себя к изголовью. Слуги смотрели с недоумением.
— Простите, вас не затруднит сказать охране, что я никуда не пойду.
— Почему? Вы же диво, как хороши.
— И я про то же! Зачем мне приключения на свою голову? Лучше в карцер за неповиновение.
На лбу у женщины образовалась морщинка. Видимо, у нее никак не выстраивалась логическая цепочка. Устав гадать, она вышла за дверь с остальными слугами. Зашли охранники. Скептически посмотрели на меня, на изголовье.
— Вы только скажите, вас с изголовьем к господину доставить или без? Просто если для вас принципиально перемещаться с этой деревяшкой, мы ее выломаем. — и так проникновенно смотрит на меня. Ну конечно, я верю, что вы прямо переживаете о моем расставании с мебелью. Вцепилась руками в деревяшку.
— Ломай. — дерево затрещало.
— Стойте! Не надо ничего ломать. Рвите пояс. — ткань затрещала.