— Ой, а что у вас тут происходит? — спросила я миролюбиво, как положено настоящей любопытной блондинке.
— Этот хото не пускает меня в самолет! — объяснил для непонятливых колумбиец.
— Да? А почему? — поддержала я беседу.
— Потому что он ихо де ла пута! — аргументировал Тавиньо на обсценном испанском.
— А что означает «иходелапута»? — невинно поинтересовалась я.
Американец смутился. Возможно, уровень его испанского не отличался от французского. Но то, что «пута» в пристойном варианте звучит как «девица с пониженной социальной ответственностью», он, видимо, знал.
— Сын бешенной ослицы и каймана! — проявил колумбиец творческий подход к переводу, и в чем-то был близок к оригиналу. Вряд ли такую самку можно было назвать разборчивой в связях.
— Фу-фу-фу! — сморщила я носик. — А почему вы его не пускаете? — обратилась я к американцу с сомнительной родословной.
— Вдруг этот… что-нибудь еще нажмет, и самолет всё-таки взорвется? — резонно заявил Эндрю, вытирая рукавом пот со лба. Он так и не снял пиджак, страдалец во имя имиджа.
Интересно, как надолго его хватит? Сельва очень быстро обнажает истинную суть человека, срывая всё наносное.
— На что ты намекаешь, мохон?! — возмутился Тавиньо и полез на оппонента с наскоками, выпячивая грудь, как петух на боях.
Не знаю, как он разглядел в словах американца какой-то намек. По-моему, всё было предельно четко и конкретно. Но сильнее меня поразила некритичность нашего латиноамериканского спутника. То есть, с его точки зрения, он тут вообще не причем, а самолет упал исключительности из-за несвежей кармы.
— О чем спор? — в разговор вмешался незаметно вернувшийся англичанин.
— Он не пускает меня в самолет! — снова возмутился колумбиец, но, на мой взгляд, британец был не тем человеком, которому стоило жаловаться.
— А зачем тебе нужно в самолет? — задал закономерный вопрос красавчик.
— Тебе какая разница, гринго де лос кохонес?! — взревел Тавиньо, видимо, исчерпав невеликие запасы терпения.
— Он не «гринго», — поправила я.
— Что, отсосала ему, и сразу стала умной? — взъелся колумбиец на меня.
— Я никому ничего не отсасывала. Это «раз». А во-вторых, для того, чтобы понять, что он не из Штатов, ума не надо. Достаточно иметь уши. Он англичанин.
— Давайте мы сейчас все выдохнем и попробуем начать с самого начала, — предложил красавчик. — Представимся, раз уж нам придется провести какое-то время вместе. Я действительно из Великобритании. Меня зовут Брайан Уэйд. Я биолог. Летел в Венесуэлу, чтобы продолжить экспедицию.
Он кивнул в мою сторону.
— Меня зовут Келли Дежарден. Я живу во Франции. Работаю в индустрии моды. Летела в Тунху к своему родственнику, — сообщила я о себе необходимые сведения.