— Но с чего ты взяла, что он ни в чём не виноват? Почему ты думаешь, что этот человек жертва моей матери.
Я опустила голову и выпустила Оксанины пальцы.
Я не знала ответа, и правда не знала. Просто самоуверенное желание спасти невинную жертву, но я и правда понятия не имела, насколько невинен Орлов. Я смотрела на его жалкую фигуру, на низко опущенную голову и щёки алели от стыда.
А вдруг… и правда виновен? Вдруг я этих людей сейчас измучила.
— Боже мой, — невольно шепнула я. Вытащила ключ из зажигания, открыла дверь и вышла. — Жди, я быстро.
Оксана и не собиралась шевелиться. Она опустила голову, скорчилась в кресле, обняла коленки и уткнулась в них лбом.
Какая же я буду дура, если ошиблась.
— Гриша…
— Что она тут делает? — прорычал он.
Злобно, не виновато.
У меня в душе всё затрепетало. Он зол! А это сейчас самый хороший знак…
Я закусила губу и обернулась на Оксану, которая так и сидела спрятавшись.
— Почему ты злишься? Только честно. От твоего ответа зависит судьба человека. Другого, — я говорила таким тоном, после которого дети непременно делают, что их просят. Тон “мама, которая уже не шутит” — почти верный способ добиться своего.
— Я? Да потому что в твоей машине — продажная… ш…
— Тш… — я села на асфальт, на корточки и заставила Григория на меня посмотреть. — А если я скажу, что между вами… с вероятностью в семьдесят процентов… вышло недоразумение.
— То я скажу, что она не успев порвать со мной, прыгнула в постель какого-то страшно богатого хрена.
— М… уж не Ивана ли Королёва?
— Не знаю. Какой-то владелец заводов, газет, пароходов. К чёрту её. Она мне сердце вынула и растоптала.
— Она ни разу за всё это время с Королёвым не спала, не то что во время вашего романа. Я за это ручаюсь! — спокойно произнесла я, только договорить не успела, увы.
С жутким рёвом и криком: “Га-а-а-ади-и-и-инаа-а-а-а” — Оксана выскочила из машины и бросилась на стоящую в дверях Наташу.
— Твою мать… — только и успела шепнуть, глядя как Королева О, с королевской же грацией, вцепляется “сопернице” в волосы. — А вот и ответ, — быстро сказала Григорию, пребывавшему в не меньшем шоке. — Она считала, что ты спал с Наташей! А теперь пошли разнимать!
К тому моменту, как мы подбежали к дерущимся, они обе уже держали друг друга за волосы и визжали.
Из студии посыпали на улицу люди. Модели, визажисты. Помощник Владик. На всю улицу стояли крики, будто дрались стенка на стенку три десятка ВДВшников, а не две хрупкие девушки.
— Ты! Стерва… Увела! — плевалась ядом и собственными волосами, облепившими лицо, Оксана.