А потом он посмотрел на меня.
— Ты в порядке?
— Я в порядке, хотя если бы не барьер, я была бы там с тобой. Я думала, он должен был удерживать демонов, а не людей.
— Хм. Так с обычным кругом призыва, но для ритуала демонического мага нужно удерживать и человека, — он помрачнел. — На случай, если носитель-человек передумает.
Такое бывало? Он видел, пока был в культе, как перспективный демонический маг пытался сбежать посреди ритуала?
— Я рад, что он уберег тебя, — добавил он.
Я смотрела на него, словно не видела его раньше.
— Так теперь ты один в своей голове. Как ощущения?
— Ощущается… пусто.
— Думаю, это нормально. Ты привыкнешь, — я склонила голову. — И ты уже не обречен на смерть. Как это ощущается?
Он поднял руку, дрожащую от усилий, и прижал ладонь к моей щеке.
— Я словно могу правильно дышать впервые за долгое время.
Слезы выступили на моих глазах.
— Тори… — его большой палец гладил мою щеку. — Я хочу поцеловать тебя без демона в моей голове.
Он еще не закончил предложение, а я встала с пола. Я забралась на кровать рядом с ним, осторожно прижалась к его боку и накрыла его рот своим.
Мы целовались, и мое сердце росло в груди, грозило вырваться из ребер. Мои легкие просили воздуха, но во мне пылала радость, передышка от ужаса, горя и боли последних часов, дней, недель и месяцев.
Мы спасли его — его жизнь и душу. Мы совершили невозможное. Мы разделили демона и мага.
Я с неохотой отодвинулась от губ Эзры.
— Тебе нужно отдыхать и набираться сил. Нам еще нужно разобраться с МагиПолом и Двором.
— Это, — Эзра слабо улыбнулся, — в силах Дариуса. У него уже есть план. Он всегда знает, что делать с МП.
Точно. Дариус был экспертом во всем, что касалось МагиПола и его законов.
Я убрала волосы с лица Эзры.
— Тебе все равно нужно отдохнуть.
Он послушно закрыл глаза, тихо вздохнул. Его дыхание снова замедлилось, и я сжала его ладони, смотрела, как он засыпал после исцеления.
Хоть он был ранен и устал, его сон был таким мирным, каким я его еще не видела.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Эзра натянул черную футболку, стараясь не задевать бинты поверх пострадавших шрамов. Пять ран от когтей Этеррана не пришлось перевязывать — они зажили до розовых линий — и после десяти часов сна аэромаг выглядел скорее живым, чем мертвым.
— Я почистила твою обувь, — сказала я ему. — Даже не скажешь, что она была в крови.
— Иначе пришлось бы идти босиком, — добавил Зак, его черный рюкзак, где были, похоже, все его вещи, и откуда он и достал футболку, висел на его плече.
— Я выдержу любые неприятности и суд, пока я обут, — Эзра сел на диван, и я подвинула к нему обувь ногой. — Мы ничего не забыли?