В вереницу зомби каким-то образом вклинился тот объект в балахоне, попытавшийся протащить посох, но это, собственно, ему не удалось. Тут и более мелким тварям негде развернуться, куда уж двухметровому дрыну. Последний, кстати, пропал вместе с хозяином. И это было первое существо в локации, что таскало с собой хоть какое-то оружие, кроме зубов и когтей.
Закончив уничтожение этого паровоза, сделал небольшой перерыв. Хоть балахонщики и уничтожались как обычные скелеты, но общее количество убитых было большим. Аж руки гудели от ударов. Набрав с десяток яблок, вышел на улицу и, греясь на солнышке, перекусил ими. Отдохнув, посмотрел на препятствия. Удовлетворившись увиденным, снова направился ближе к центру локации.
Мда. Всё больше и больше перехожу на игровой сленг и в то же время удостоверяюсь, что не сошёл с ума и что не под действием наркоты нахожусь. Всё больше уверенности в иллюзорности ситуации, в которой оказался, но в данный момент мне это нравится. Скажи кому, что я с удовольствием ночую в склепе, на кладбище, воюя с местной нежитью, так только у виска пальцем покрутят. Или в специальное медицинское учреждение сообщат. Но сказать-то некому. Разве что нежити. Только сердце не лежит болтать с нею.
Ещё два забега прошли как по маслу, а на третий ко мне стал прорываться кто-то большой, сильный и в доспехах. В нормальных, хоть немного проржавевших, но целых и крепких средневековых доспехах. Первым показался закрытый шлем, топхельм. Его как только не обзывают — то ведром дырявым, то шлемом псов-рыцарей, не суть важно, важно то, что бить эту консервную банку очень неприятно — идёт отдача от ударов железом по железу в руки. Нужно либо обмотать рукоять чем-то упругим, амортизирующим или сделать её из дерева. Уж больше полусотни ударов нанёс, ему хоть бы хны — лежит, ворочается, но не подыхает. Пару раз и надгробиями приголубил, прямо по лицевой стороне шлема, а он только звенит железом при ударах, да всё вошкается, пытаясь пробраться ко мне, и всё тут. Малость помял, но это не считается.
— Ну, и что мне с тобой делать? — устало спросил я монстра, устав махать железкой.
Тот не ответил, упорно продолжая выбраться, да зыркать зелёными буркалами сквозь прорези шлема. Кстати, а это мысль! Где тут мои арматурины с листовидными наконечниками? Размер прорезей позволял свободно входить арматуре и процесс, как мне показалось, сдвинулся с места. Мне бы меткости побольше, чтобы сразу попадать в прорези — быстро бы управился, а так потребовалось около тридцати ударов, где лишь четверть, а то и меньше, пришлась на попадания, чтобы монстр исчез. За ним последовали обычные скелеты, несколько гончих, зомби, десяток бронированных монстров и ещё двое в балахонах, но они уже не представляли сложности.