Перематывая повторы, презентации карт и слишком длинные рассуждения аналитиков, к которым раньше мы относились очень внимательно в надежде услышать секреты или советы по тактике, за час посмотрели два матча. Сейчас за аналитику и тактику у нас отвечал Знайка, комментируя порой лучше, чем ребята с экрана. Мне кажется, что его размышления были ценней самих боев, к тому же капитан старался не просто умничать, типа тут не успели, сюда зря поехали, а делать очень конкретные замечания. Он настолько погрузился в игру, что мог с первого разъезда танков предугадать, что будет дальше. Прикинуть, в каком месте и в какой момент будет обнаружен первый вражеский танк, сразу просчитывая тип техники, дальность обзора, коэффициенты незаметности и вероятное значение «Великого Белорусского Рандома» в это время суток именно на этой карте. Как только мы перестали удивляться, а Кот прекратил обвинять нашего эксперта в шарлатанстве и предварительных просмотрах этих видео, Знайка заставил нас анализировать и комментировать бои по очереди. Получалось хуже, но веселее, особенно если комментировал Зумби.
После двух матчей сделали небольшой перерыв. Мы с Котом размялись, выкинули пустые коробки из-под пиццы и прогулялись до «буханки». Когда мы вернулись, неожиданно увидели Знайку, а в берлоге будто стало холоднее сразу на десяток градусов. Вера с Зумби и Бруклином вжались в диван, боясь пошевелиться, но при этом стараясь как можно дальше отодвинуться от Знайки, который стоял перед телевизором. Каменный капитан побелевшими костяшками сжимал в руке телефон и часто моргал правым глазом.
«Оля довела», — успел подумать я, но тут услышал голос комментатора: «Нет, это действительно открытие сезона. Только посмотрите, что творят эти ребята. Просто чума! Такой тактики я еще не видел. Причем каждый раз выдумывают что-то новенькое. Что-то подобное „Рожденные побеждать“ пытались реализовать в финале, но схема явно улучшена. Заготовки „Неверленд“ просто поражают…»
— Знай, расслабься, — я попытался оттеснить его от телевизора и разжать руку, чтобы достать телефон, жестом смахнул ребят с дивана и усадил на него капитана, — уже прошли ведь через это.
— Одно дело — слышать про это, а другое — видеть, блин. Это же мои тактики, — глаз Знайки перестал дергаться, — это все, вообще все наши тактики. «Прохоровка», «Балатон», «Ардены» — он все украл.
— Надо было ему все-таки въе… — Кот оглянулся на Веру, — врезать.
— Знай, я не знаю, что именно у вас произошло, но точно знаю, простите за тавтологию, — улыбнулась Вера, глядя прямо в глаза капитана, — знаю, что твои тактики можно украсть, подсмотреть, что и случится потом на матчах, но мозг — один такой, и он не у каких-то лохарей.