— Серый, я перезвоню тебе, — сказал он в трубку и суетливо убрал телефон в карман. — Крис, рад тебя видеть!
Куда уж там… Радости прям полные штаны.
— Что ты здесь делаешь?
— Я, ох! Эм… — переминался с ноги на ногу. — Я пришёл повидаться с Тимом, но меня к нему не пропустили! Увы!
Чёртов обманщик! Я всё слышала!
— Как думаешь, почему нас не пропускают?
— Думаю, это из-за иммунитета Тимы. Он сейчас очень слаб, а мы не можем подорвать его и без того ослабленный иммунитет.
Браво! Очень правдоподобно.
— Гриш, не делай из меня дуру! — сердилась, топнув ногой. — Ты только что сказал Серёже, что вышел от Тимы. Зачем ты меня обманываешь? Он не хочет видеть меня? — Гриша виновато отвёл глаза в сторону, почёсывая макушку. — Просто скажи мне правду! Я уже с ума схожу от этой неизвестности. Я хочу видеть его, как ты не поймёшь?
Гришка поднял голову вверх и что-то пробурчал себе под нос.
— Хорошо, Кристи! Так и быть, я всё тебе расскажу! — Он жестом указал мне пройти до ближайших стульев. — Я навещаю его практически каждый день. Одна лишь ты находишься под запретом и, если честно, то я не понимаю Тимку. Его никто не поддерживает в этом плане. Он не хочет, чтобы ты видела его в таком состоянии.
— Что такого может быть в его состоянии? Ему что, пришили туловище от дикобраза?
Господи, что я несу?
— Крис, он совсем плох. Врачи говорят, что у него нет никаких шансов встать на ноги, — едва слышно произнёс он дрожащим голосом. — Ты можешь представить себе, каково ему сейчас? Ему больно даже представить, что он вынужден отказаться от тебя, для твоего же блага. Он не желает быть чьей-то обузой, и тем более он против того, чтобы ты надела себе удавку на шею.
— Что? Как это нет шансов? — в глазах моих моментально потемнело и тошнота подступила к горлу. — Этого не может быть! Есть же всякие массажи, восстановительные процедуры, и ещё куча всего, что может поставить его на ноги!
— Крис, нет! Повреждён спиной мозг! — говорил он так, будто хотел вбить мне каждое слово в голову. — Он парализован! Всё, что у него находится ниже пояса, безвозвратно умерло!
До меня, наконец, дошло значение этих ужасных слов. Но как бы я хотела, чтобы я не слышала этих слов вовсе. Я не могла поверить в это.
— Мне неважно! Мы справимся! — мямлила я сквозь слёзы. — Я люблю его, Гриш! Если он простит меня, то я сделаю всё, что в моих силах. Как думаешь, он сможет простить меня за то, что я была не совсем честна с ним?
— Он уже простил тебя. Тимоха не держит на тебя зла, поэтому и хочет, чтобы ты была счастлива. Он надеется, что ты устроишь свою жизнь, но уже без него.