Сначала я не поняла, что она имеет ввиду, а затем поспешила её уверить:
— Рядом со мной был их дядя. Он близнец их отца.
Такое объяснение всех устроило, разве что мне не понравилось говорить обо всём этом вслух. Но, к счастью, больше ничего личного озвучивать не пришлось.
Прода от 05.04.2020
Когда мы вышли в коридор, чтобы пройти в кабинет УЗИ, Кирилл равнодушно смотрел в стену, и лишь потом, когда я прошла мимо, перевёл на меня взгляд, я это прямо спиной почувствовала. К счастью, коридор был не бесконечным и мы вскоре свернули в другой.
В прошлый раз, когда я была на УЗИ, то тогда едва-едва можно было определить пол детей. И у меня даже снимка не осталось.
— А я смогу взять снимок? — спросила я, когда входила в кабинет. Мне действительно хотелось, чтобы он у меня был. Это ведь даже мило… И, да, пусть сейчас фотографии в основном хранятся на электронных носителях, я точно буду собираться детский альбом своих детей, хотя бы как дань традиции.
— Да, конечно, — сказала Марина Ивановна и тут же обратилась к сидящей за столом женщине, которая, видимо, проводила процедуру: — Елизавета Юрьевна, мы пришли смотреть на волчат.
Я улыбнулась. Да, мне уже говорила Мария Александровна, что в самом раннем детстве волчьи повадки у детей будут достаточно сильны, но к году они внешне ничем не будут отличаться от обычных детей. Разве что, чрезмерной зубастостью, но к трём годам белоснежная улыбка будет вполне обыденной картиной среди остальных малышей. А вот со второй ипостасью проблемы начнутся вскоре после завершения полового созревания, а может и раньше.
Меня уложили на кушетку, смазали живот холодным гелем, и вскоре на экране я увидела своих сына и дочь.
Они лежали как бы друг на друге, снизу мальчик, сверху девочка. Значит, братик будет чуть старше своей сестрёнки.
Процедура была короткой, я никак не хотела переставать на них глядеть, но мне почти сразу после завершения выдали снимок, и я счастливая отправилась обратно в кабинет врача.
На этот раз Кирилл взгляд не отводил, он наоборот, кажется, даже не моргал, глядя на меня. Его поведение было сложно хоть как-то объяснить, но я решила этого и не делать. Пусть сам разбирается, я в любом случае не собираюсь терзать его своим присутствием.
В кабинете врач оглядела свои записи, вложила их в карту, и сказала:
— Так, я что-то даже не учла, что вы у нас полукровка, а я деток целых двое, — она придирчиво меня оглядела: — Слабость, тошнота, головокружения, обмороки?
Я кивнула.
— Да, было. Оказалось, я ела мало мяса. Стала есть больше, мне стало лучше.