И наконец, в-пятых, важным признаком модернизированного общества является возрастание рациональности. В традиционном мире человек многое делает не по «зрелом размышлении», а просто потому, что так поступали отцы и деды. Следование традиции, конечно, неплохо, но часто оно препятствует развитию. В современном обществе человек, как правило, размышляет и принимает решение на основе полученных выводов, а не потому, что «так поступали всегда». Принятое посредством размышлений решение может оказаться ошибочным, но в целом рационализация способствует достижению целей, которые ставит перед собой современный человек.
Но вот модернизация осуществилась. Общество стало качественно иным. Понятно, что и в XXI веке трудно найти такую страну, которая в полной мере стала модернизированной (всегда существуют темные уголки, где прячутся остатки старого мира), однако в целом можно, наверное, говорить о государствах Запада (Европа, Северная Америка) как о мире, прошедшем путь от традиционного общества к современному.
В этой книге нас не будут интересовать попытки дать четкое определение модернизированности и, соответственно, расставить государства по разным местам на шкале «традиция—современность». Подобные «игры в точность» не имеют никакого практического смысла и могут обернуться лишь политизацией и идеологизацией серьезной научной проблемы. Участники этих «опасных игр» придут в конечном счете к поиску «родимых пятен прошлого» у оппонентов и к взаимным обвинениям в немодернизированности.
Реальная задача научного исследования состоит совершенно в другом. Модернизация не означает конца развития и всеобщего безграничного счастья. Модернизированные общества разрешают одни проблемы, но на смену им приходят другие. Современный мир по-прежнему радуется успехам и печалится от неудач, стремится к лучшему и строит планы преобразований. В мире, который по большей части завершил модернизацию, люди редко голодают и редко становятся жертвами репрессий, однако порой прибегают к суициду и весьма часто испытывают неудовлетворенность жизнью. В нем редко встречается столь массовое пьянство, которое было характерно для обществ эпохи промышленной революции, но остро стоит проблема наркозависимости.
Одним словом, разобравшись с модернизацией, нам нужно вновь браться за исследования, чтобы понять проблемы современности. В связи с этим и появляется термин «постмодернизация». Возможно, он не слишком хорош, поскольку не имеет внутреннего содержания (постмодернизация — это всего лишь то, что после современности), но поскольку в научной литературе давно уже утвердились понятия «постмодерн» и «постмодернизм», мы можем следовать в терминологическом плане по проторенной дорожке. Думается, лучше все же вписывать нашу проблематику в сложившийся категориальный аппарат, чем изобретать принципиально новые термины, а затем мучительно «воевать» с теми, кто их не понимает и не принимает.