Пока Тод обходил кругом нашу импровизированную крепость, не прекращая что-то восторженно бормотать, капитан Нэйпир, доктор Нкрума и я, не обменявшись ни словом, представили, — и здесь я должен попросить прощения у читателя за то, что вообразил эту мерзость, — представили, какой эффект подобное оружие произведёт, будучи направлено не на стальную пластину, а на человеческое существо.
Капитан Нэйпир благожелательно оценил мою инновацию, — скромность мешает мне привести здесь его слова, — и потому, вооружив каждого из нас стреломётом, я запрограммировал сборщик на скорейшее производство боеприпасов. Тод, чья тревожность уступила место едва ли не каталепсии, предложил создать батарею стреломётов и поставить ловушки у входов в пассаж. Должен сознаться, что в некоторых отношениях эта идея показалась мне заманчивой, но капитан, недолго думая, поставил на ней крест, указав, что неиспользованная ловушка может оставаться взведённой ещё долгое время и однажды убить невинного туриста.
Наш маленький Источник отважно работал день и ночь, создавая болты по полудюжине за раз и с шипением выпуская вакуум, когда была готова очередная партия. Те из нас, кто не стоял на вахте в лифте, пытались спать; я просто лежал и слушал мерное шипение сборщика, как беспокойный отец, прислушивающийся к дыханию младенца.
Атака началась перед самым рассветом. Вахту в подъёмнике нёс доктор Нкрума, но его бдительность оказалась ненужной; рёв полчищ двигателей внутреннего сгорания на дальнем краю парковочной площадки раскатился по всему пассажу, и мы вскочили на ноги ещё до того, как прозвучал сигнал тревоги. Капитан Нэйпир собрал нас в игровом зале, чтобы последний раз напомнить о боевой дислокации и о нашем святом долге перед Короной, — то есть о том, что с нашими знаниями мы не имеем права сдаваться живыми врагу, не связанному рамками Протокола. Наконец капитан подошёл к Источнику, каковой для незнакомых с его внутренним устройством выглядел кричаще раскрашенной статуей Девы Марии, и прошептал кодовое слово, инициировав программу самоуничтожения. К тому времени, как мы вышли, на месте Источника из голого бетонного пола столбом било белое пламя. Мы разошлись по местам и приготовились встретить Четырёхколёсников.
Первая волна состояла из машин, ещё более дряхлых, чем обычно у них, и, глядя в бинокль, я скоро понял, почему: пустые, они были посланы, чтобы испытать нашу оборонительную сеть из дронов. Те же, не в силах отличить фальшивых атакующих от настоящих, ринулись вниз роем африканских пчёл, расходуя последние крохи энергии впустую. Несколько машин взорвались, — дроны поразили топливные баки, — но большинство продолжали хаотично рыскать по парковке, в конце концов сталкиваясь одна с другой или разбиваясь о пассаж. Так Четырёхколёсники расчистили путь для настоящего штурма, каковой был примитивным и безвкусным зрелищем: полдюжины эскадронов по несколько машин в каждом с цветастыми флагами съезжались ко входам в пассаж согласно какому-то плану, разработанному, очевидно, самим королём Карлом.