Он тянется к моей руке, приближает ладонь к лицу и забирает оставшийся кусочек манго прямо губами, пройдясь языком по пальцам. Слизывает мякоть с ладони, кончиком языка собирает дорожку сока от локтя вверх. Мурашки бегут табуном, дыхание сбивается. А он забирает бокал из моих рук, отпивает пару глотков, тянется к губам, целует, но не задерживается. Отстраняется. Снова садится у моих ног. Снова ведет по ноге, заставляет занять другую позу. Разводит ноги немного в стороны, устроившись между ними. Наклоняется, целует через капрон чулок колено, а потом ведет дорожку поцелуев вниз, подхватывает мою ногу, прикусывает мизинец на ноге. Почему-то эта сладкая боль отдается импульсом внизу живота. Сволочь! Знает, что делает. Видит мою реакцию, наслаждается ею. Поднимает дорожку поцелуев вверх, разводит ноги в стороны сильнее, вот так властно и пошло. Я почему-то ощущаю смущение, что странно, ведь это чувство у меня отбили давным-давно. А он смотрит жадно, медленно опускает голову, зарываясь в ткань трусиков носом. Шумно втягивает воздух:
— Обожаю, как ты пахнешь! — а меня колотит. Ощущения настолько сильные, что хочется сбежать. Отодвигает ткань трусиков и проводит рукой по влажным складкам. Это бьет по нервам еще больше. Запрокидываю голову, легкий стон срывается с губ, хотя хочется орать в голос.
— Я тоже проголодался. Хочу попробовать тебя. А ты уже такая влажная, готовая. Ты мое главное блюдо на сегодня! — бормочет он. Наклоняется и проводит там языком, не отрывая от меня взгляда. Это бьет по нервам со страшной силой. Это безумно пошло и сильно. Но я не могу оторвать от него взгляд. А он раздвигает колени сильнее, обхватывает бедра и впивается губами туда, где все горит. Удовольствие бьет через край, я не могу сидеть прямо, откидываю голову, а он приподнимается, укладывает меня на стол, среди тарелок с закусками и продолжает пытать языком. Я выгибаю спину, впиваюсь в его волосы, заставляя приблизиться еще сильнее. Он тоже глухо постанывает, вызывая легкую вибрацию там, где итак все в огне, помогает себе еще и пальцами, которые уже где-то в моей глубине, двигаются в медленном, сводящем с ума, одурительном ритме. Когда я уже нахожусь на грани, он вдруг останавливается. Смотрит на меня жадно. Понимает свою власть надо мной. Поднимает к лицу руку, втягивает запах и совершенно пошло и жадно облизывает свои пальцы, блестящие от моего возбуждения.
— Самый лучший десерт, — говорит он и набрасывается на мои губы. Я чувствую свой вкус, смешанный со вкусом шампанского. Его рука стягивает халат вместе с бретелькой белья, обнажает грудь, пальцы ласкают сосок. И меня срывает окончательно. Не могу терпеть больше. Похоже, он тоже. Мы впивается друг в друга губами, руками, зубами. Прямо как раньше, как будто и не было этих лет. Не помню, как мы оказываемся на полу. До кровати добраться, сил нет. Положение спасает мягкий ковер. Остатки одежды летят в сторону, и вот наши тела открыты друг другу, дыхание тяжелое. Опрокидываю его на пол, забираюсь сверху, перехватываю инициативу. Чувствую его крепкую горячую плоть внутри, темп сразу дикий, засосы и укусы на теле — результат этого безумия. Я уже готова взлететь, но этот гад меняет позу. Подминает меня под себя, продолжая вбиваться с бешеной силой. Спираль удовольствия раскручивается снова, он стонет мне в шею. Остатком мозга я вспоминаю кое о чем. Хриплым голосом говорю: