Марат открыл замок и мы вошли. Дом напоминал больше бункер, но было все равно уютно. Был небольшой коридор, маленькая кухня, две таких же маленьких комнаты и зал, по размерам больше остальных ненамного.
Карина посмотрела на нас, но ничего не сказала. Подхватила свою сумку и пошла искать себе комнату. Я же не двигалась, всматриваясь в лицо любимого. Наверняка любая бы сейчас заплакала, как я.
— Ева, не надо, прошу тебя. — Марат сел передо мной на корточки и взял за руки. — Не делай больнее нам обоим. Я сам не знаю, как буду без тебя…
— Я не могу, Марат. — прошептала, глотая слезы.
— Я вернусь за тобой и всё будет хорошо. Думай о том, что скоро все наладится и мы никогда больше не расстанемся.
— Мне страшно за тебя…
— Если бы я не отвез тебя, то не смог бы нападать, понимаешь? Мне бы пришлось сидеть дома и охранять тебя, а так я смогу убрать эту гниду и спокойно спать ночами, обнимая тебя.
Мы прощались недолго, но как… Даже Карина заплакала, увидев нас.
Я вцепилась в рукав Марата и упала перед ним на колени, умоляя не уходить. Я рыдала, как сумасшедшая, хватаясь то за руку, то за ногу, не давая ему уйти. Кричала, как ненормальная, что не смогу без него, задыхаясь в собственной истерике.
Впервые я увидела, как мой мужчина заплакал. Его глаза покраснели, а скулы на лице заходили ходуном. И я знаю, что слезы побежали по его щекам, но уже там, за дверью, где мы его не видели. Последняя фраза, что он мне сказал:
— Я вернусь… Даже если буду подыхать, всё равно приду… — и лишь когда за ним закрылась, Карина отпустила меня и села рядом, обнимая за плечи.
МАРАТ
Первый раз в жизни дал волю слезам. Говорят, что мужчины не плачут, но я считаю по-другому. Мужчины плачут, но не в присутствии женщин.
Как кричала Ева, как падала на колени, лишь бы я остался. Надрывала горло, хватаясь за меня. И я хотел на всё плюнуть, сгрести её и уехать куда-нибудь подальше. Но понимал, что это не выход, я не трус и прятаться не буду.
Ехал обратно, вытирая влажные глаза. Мы оба понимали, что нихрена я не бессмертный и попросту могу не вернуться. Я обещал, что приеду к ней, но мы знали, что этого может не случиться.
Ну и пусть, главное, что я не сдохну, пока Арман жив, не дам обидеть мою маленькую девочку. Она не вынесет, если он до неё доберется. Ева только строит из себя сильную и смелую, а на самом деле она большая трусиха и очень ранимая.
Домой вернулся тем же путем, что и уходил, чтобы никто ничего не заметил. Охрана уже пробила, что за домом наблюдают и с того места, где они спрятались на этот раз, им не видно меня. Кто-то бы наверное подумал, что я струсил, раз увез девчонок, и он бы оказался прав. Я испугался, что с ними может что-то случиться.