— А почему же сейчас они собираются разводиться? Из-за твоего деда? — наблюдаю за полётом птицы в небе и чувствую, как Марк начал выводить узоры на моих запястьях.
— Не думаю, что дед к этому причастен, — задумчиво говорит Марк. — Сколько себя помню, батя и ма с ним никогда не общались. И батя ненавидел, когда я спрашивал о деде. Батя вообще ненавидел своего отца. Люто. Знаю только, что он отказался от наследства, рассорился со всей семьёй вдрызг и уехал с ма в другой город.
— Почему?
— Дед был против моей мамы. До сих пор против и пытается вразумить отца. Моя ма сирота. У неё нет родственников вообще. И дед был против таких родственных связей. Ему нужна выгодная сделка, чтобы бабла побольше срубить. А что с моей мамы взять? Двушку, которая ей досталась от женщины, за которой ма ухаживала?
— Но ты же сказал в машине, что твоему отцу невесту нашёл дед, — я хмурюсь.
— Нап*здел он мне, — Марк усмехается. — Вернее говоря, надеется, что его план сработает. Кстати говоря, батя не знал, что ма подала на развод. Мои слова стали для него сюрпризом. Я ему ещё наплел, что вокруг мамы вьются парочка мужиков. И он уже мчит на всех парах к ней.
— Зачем ты наврал? — непонимающе нахмурилась.
— Ревность заставляет совершать поступки, а не сидеть в кабинете и бухать, жалея себя. Батя изменил маме, — говорит чуть помедлив.
— Что? — я ахаю.
— Батя изменил маме, — повторяет терпеливо. — Два месяца назад.
— Ты так спокойно об этом говоришь? — спрашиваю удивлённо.
— Ну, как спокойно, я врезал ему разок. Или пять, — замечаю вдруг, что у парня сбиты костяшки рук.
— Но он же твой отец! Разве можно бить своего папу?
— Он заслужил, — цедит Марк сквозь зубы. — Они прожили вместе больше двадцати лет, а он свой член в штанах не смог удержать.
— Может… может быть он был пьян? Я не знаю… ну должно же быть оправдание.
— Измене нет оправдания, — обрубает Марк. — Но не мне судить. Если мама сможет его простить, то это её решение.
— А ты не думаешь, что это могла быть подстава от твоего деда? — хмурюсь я.
— Я ничего не знаю, малыш, — целует в висок. — Он может пойти на всё, чтобы добиться своей цели. На любой шантаж. На любой обман. Он паук, который плетет паутину.
— А бабушка твоя? Она как на всё это реагирует? — неосознанно поглаживаю его руку.
— У меня нет бабушки. Она умерла при родах отца.
— Погоди, а почему ты с ним общался, если родители были против?
Марк не отвечает. Разворачивает мою голову к себе и целует в губы, вышибая все мысли. Не могу не ответить на его поцелуй. Обвиваю его шею руками и поворачиваюсь к нему лицом, устроившись на его коленях. Поцелуй пьянит и заставляет желать большего.