Надо встретиться с Настей и пособирать сплетни с работы, с кем-то же она должна оттуда общаться.
— Залезай в машину, Трофимова! — говорит Артем Сергеевич, машина рядом призывно мигает фарами. — Дело с конференц-залом и турками решилось! Можем немного расслабиться и продлить жизнь дизайнерше.
— Турки приедут попозже? — Внутри салона такой же холод, как на улице, жду, когда включат подогрев сидений. Достаю ноутбук, хочу изменить планы на неделю, если приезд партнеров переноситься.
— Не, Грачев, предоставил нам в аренду свою переговорную. Ты чего не поздоровалась со своим бывшим начальником?
Что?!
— Не захотела… — бурчу в ответ, поворачиваюсь к окну и украдкой бросаю взгляды на крыльцо здания, где до сих пор стоит Павел.
Один. Снег оседает на его волосах, синем пиджаке, обтягивающем широкие плечи, вышел без верхней одежды, как будто спешил. Не просто так он предложил Артему занять его переговорную. Никогда не поверю, что всего лишь по доброте душевной решил помочь соседу по офису. Паша не любит делиться, ничем и никем. То, что его, принадлежит только ему. Было в этом предложении что-то еще, спонтанное, но выгодное решение. Только я понадеялась на редкие встречи, так теперь это. Нам придется бывать в офисе моей бывшей работы, моего бывшего… парня? Интересно, можно так назвать Пашу? Мысленно как только его ни называла, первое время так совсем не лестными эпитетами. Зато сейчас, по прошествии времени, когда обида почти улеглась, уступив место смирению, хотелось дать ему новое прозвище. Осел? Надо подумать… Потому что на принца из сказки он больше не похож. Поскольку была в моей жизни уже одна сказочка, под прошлый Новый год. До сих пор отойти не могу. Вздыхаю. Красивый такой. И очень далекий. Теперь между нами не только работа стоит, как год назад, но и его слова о разном социальном статусе, о том, что я не нужна, что таких, как я, сотни. Меркантильные дуры. Вот какого он был обо мне мнения, а я ему всю себя отдала. Всю душу наизнанку вывернула, всю себя предложила, не оставив никакого козыря в рукаве.
— Можешь смотреть не таясь, все равно окна тонированные, тебя он не видит, — хмыкает Артем и заводит мотор.