В общем, я шарахнулась от него тогда, как чумная. И успела заметить, как помрачнело лицо Кирилла. Когда он сел на угол кровати, я перестала дышать.
– Дарина, – произнес он, и в голосе мне почудилось недовольство, – что происходит?
Я помотала головой и зажмурилась:
– Ничего... Просто... Ты мог оставить меня сейчас...
Но вместо того, чтобы уйти, он наоборот приблизился, взял меня за руку и выдал своё фирменное:
– Посмотри на меня.
Я вскинула на него испуганный взгляд. Мужская ладонь нежно легла мне на щеку, глаза Кирилла странно блестели, а ещё – я точно знала: он открыт передо мной, распахнут до всех тайников своей души.
– Мне жаль, – проговорил он, и в голосе его слышалась печаль, – что я произвожу впечатление чудовища, которое способно наброситься на невинную девушку и причинить ей боль. Это целиком моя вина, Дарина. Но всё-таки я осмелюсь попросить тебя верить мне. Я обещал беречь и лелеять тебя, и я намерен выполнить своё обещание. Веришь?
Я кивнула.
Он обнял и тихонько привлёк к себе, затем наклонился и поцеловал в уголок губ.
– Я не трону тебя, моя девочка, – прошептал он, – пока ты не будешь желать меня так же сильно, как я тебя.
– Насколько сильно? – я оттаяла и прогрелась в его руках.
– Так, что мутится рассудок. Так, что невозможность быть рядом причиняет почти физическую боль.
Он говорил это и осторожно целовал меня: щеки, шею, плечи...
Меня обдавало таким жаром, словно у него была высокая температура...
Поцелуи жглись.
– Так, – продолжал он, – что порой мне кажется, что кто-то проклял меня тобой. Потому что так желать женщину – это ненормально. Ты моя болезнь, моя одержимость, мой сладкий дурман...
Хрипловатый бархатный голос касается нежно, обволакивает, укутывает, чарует...
– Но каким бы сильным не было моё желание, я не трону тебя. Не бойся, моя хорошая, моя маленькая, моя чистая девочка.
И страх действительно ушел, я сама склонила голову ему на плечо. Мы переплели пальцы, и так и сидели, молча, слушая биение сердец друг друга.
Потом он поцеловал в волосы и тихо сказал:
– Отдыхай, любимая. Завтра, – бросил взгляд на свои изысканные брендовые часы, – вернее, уже сегодня самолёт.
Я удивилась:
– Мы разве куда-то летим?
В глазах Кирилла заиграли так красящие его лукавинки:
– Конечно, – тоном змея-искусителя проговорил он, – в свадебное путешествие на Сейшелы.
Я с визгом бросилась ему на шею. Тропические острова были моей давней мечтой. Но родители предпочитали более близкие курорты – Краснодарский край или Крым. Папа вообще не любит летать гражданской авиацией.
Кирилл лукаво и самодовольно улыбался: