- Сейчас ляжешь спать, отдохнёшь, и всё пройдёт, - шептал мне Фхаса.
Розочка нервно стригла ушами, фыркала и мотала хвостом, словно мы ехали не по городской улице, а по дремучему лесу.
- А почему погасли фонари? - пробормотал полусонный Лука, выглядывая из-за занавески на повозке, - темно-то как.
Я обернулась. В конце переулка, откуда мы свернули на эту улицу, ярко желтели на камнях мостовой блики, разбрызганные свечой, скрытой в слюдяном горшочке. Огни дрожали и вспыхивали везде, где мы проезжали, а в этом переулке стали гаснуть. Один. Второй...
- Сквозняки, - проворчал Фхаса и потянул за поводья, уговаривая Розочку шагать живее, -эка невидаль, на отшибе города фонари погасли.
В какой момент лошадь захрипела и стала на дыбы, мы не заметили. Она просто истерично заржала и принялась молотить копытами воздух, словно отбивалась от невидимого волка. Но вокруг было пусто. Только тени затаились в углах. Они покачивались словно от трепетания свечного огонька. Но живого огня тут не было, только луна тускло освещала тёмные камни мостовой и стены обтрёпанных домиков.
Розочка металась, пока с треском не надломилась ось колеса, и наша повозка не рухнула на камни. Лука привычно разразился бранью, я, Гарро и Фхаса, дружно рухнули на камни. Наш бесстрашный барабанщик побежал успокаивать лошадь. Гарро метнулся ко мне, помог встать на ноги.
- Звезда моя, как ты? - обеспокоенно пробормотал он, разглядывая мои сбитые при падении локти.
Я не ответила. Я смотрела на тень Гарро. Она шевелилась не так, как ей было положено, тянула ко мне крючковатые пальцы. Она, молча, выросла за спиной карлика, расправила плечи. Полупрозрачное тёмное создание растянуло беззубый рот в улыбке. Бросок был резким, молниеносно сбил меня с ног и повалил на землю. Я видела, как тень Луки удержала хозяина за плечи. Гарро стоял на месте, глядя в темноту пустым взглядом.
А та тень, что нависла надо мной, уже раскрывала провал рта, страшно растягивая челюсти. И я ощущала боль. Что-то натягивалось в теле как струна. Оно медленно ползло по венам, выталкивая изо рта тусклое облачко голубоватого пара. Он сиял, искрился, тянулся змейкой к тени. Она пила. Жадно и неистово, и я физически ощущала, как всё моё естество слабеет, переходя от меня к тёмной твари, сидящей сверху.
Яркая вспышка на миг ослепила, сквозь белёсую дымку я видела только пальцы тени, которыми она беззвучно скребла камни мостовой, пока не рассыпалась прахом. Оставшиеся тени сбились в кучу и зашипели зло и страшно, словно стая диких кошек.
Он медленно вышел из тени дикого винограда, раскинувшегося на стене дома. Тот самый маг, что следил за мной на выступлении. Этот мужчина держал в руке трость с камнем в набалдашнике. Камень искрился и переливался радужными красками, словно большой мыльный пузырь, наполненный паром. И этот «пар» стекал на землю, стелился по ней, заставляя тени отступать к стенам.