В полдень, во время животного секса, нет места секретам. Не хочется быть чертовым занудой или кем-то еще, но мне не нравится, что она хотя бы на секунду подумала, что мне может не понравится ее рисунок.
Нравится?
Я люблю его.
Джана нарисовала его. Даже если это странно, все равно — это идеально. Но это не странно, это потрясающе. И она скрыла его от меня.
Я углубляю поцелуй, еще больше пробуя ее вкус. Исследуя каждый миллиметр ее рта. Запоминаю все реакции. Что она любит, что делает ее неутомимой и возбужденной. И мое любимое — что смягчает ее, заставляя тело подстраиваться под меня и приветствовать внутри нее.
Черт побери. Пока мы целуемся, Джана разводит ноги, и мой твердый член безошибочно находит путь к ее гладкой, саднящей маленькой киске.
Ей больно, ублюдок. Не превращай поцелуй в новый секс-марафон. Но, черт возьми, я хочу ее снова. Хочу, чтобы и она была такой же нуждающейся и уязвимой.
Что это говорит обо мне? Раньше я никогда не испытывал подобного. Обычно эмоции пугают меня. Но сейчас мне хочется быть как можно ближе к ней. К черту презерватив. Не задумываясь, меняю свое положение, чтобы я мог скользить членом по губкам ее киски, тереться о ее клитор, вместо того чтобы глубоко входить в нее. Притворюсь, что это рыцарство, но на самом деле просто хочу, чтобы она кончила на мой непокрытый презервативом член.
И я все еще целую Джану, разжигая устойчивый гул возбуждения, из-за которого она позволяет мне это сделать.
Снова.
Я когда-нибудь смогу насытиться ею?
Она качает бедрами, ногами обхватывая мои бока, когда я нахожу ритм, заставляющий ее извиваться и хныкать, и делать более влажной.
Я хочу видеть нас вместе. Касаюсь ее лба своим и смотрю вниз между нашими телами на самое эротичное зрелище, которое когда-либо видел — мой член поверх ее киски, скользкий и блестящий от ее соков.
Я чертов извращенец.
К счастью, Джана совершенно не знает этого, потому что ее глаза в основном закрыты, и магия секса отвлекает от моего разврата.
— О, Джейк. — Джана издает этот удовлетворенный, похотливый звук, который сводит меня с ума.
— Кончи для меня. Тогда я оставлю тебя в покое. — Это ложь.
— Я не хочу, чтобы ты… — Еще один вздох, который переходит в стон, когда я сильнее потираюсь о ее розовые складочки. — Пожалуйста, никогда не останавливайся.
— Договорились.
— Не знаю, смогу ли снова кончить, хотя…
Это вызов. Я прикасаюсь губами к ее сладким губам.
— Ты можешь. Дай мне еще один.
— Ты маньяк, — выдыхает она.
И тогда из меня будто вырывается извращенец — дымка похоти окружает нас, ослабляя любой контроль, который, как думал, я имею над ним.