Я попытался отодрать от себя девушку, но она так сильно вцепилась, что наверняка останутся синяки.
– Я могу дать тебе все это, – горячо зашептала она прямо мне в ухо. – Я готова подарить тебе хоть десять волчат, готова делать все, что скажешь, быть твоей рабыней, если захочешь…
– Мне не нужна рабыня.
– Хорошо, я стану твоей волчицей, твоей тенью, твоей опорой и защитой…
Я наконец смог расцепить ее руки и чуть оттолкнул от себя.
– Мне не нужна ни тень, ни опора. И защита тоже – я прекрасно могу сам о себе позаботиться.
– Да, это я уже видела. Кто буквально несколько дней назад чуть не умер от раны, нанесенной каким-то человечишкой в глухом лесу? Кто за тобой ухаживал, когда тебя привезли? Кто готовил тебе еду?
– Но я этого не просил!
Я разозлился. Да, все перечисленное делала Ланара. Но не только она. Еще пара волчиц тоже помогали. И я был благодарен им всем. Но не настолько, чтобы завести с ними семью.
– Мужчины никогда не просят, особенно те, кто считают себя сильнее других, – усмехнулась Ланара. – и только женщины, что находятся рядом, знают, насколько они слабы и уязвимы.
– Хватит! Уходи. Иначе…
– Что «иначе»? Ударишь?
Нет, конечно. Ударить я не смогу, даже если сильно разозлюсь. И она это знает. А вот…
Схватил ее поперек талии, взвалил на плечо и понес к выходу. Ланара била меня кулаками по спине, ругалась, шипела, но бесполезно. Я вышел на крыльцо, скинул свою обнаженную ношу на порог и ушел в дом. Слышал, как она беснуется за дверью, но мне было плевать. Надоело. Вдруг я увидел скинутые посреди комнаты меха, поднял, приоткрыл дверь и вышвырнул их.
– Ты за это ответишь… Ред.
Я выглянул в окно: Ланара подхватила свою шубу, закуталась в нее, прячась от любопытных взглядов стаи, и поспешила к своему дому, время от времени оборачиваясь и бросая злобные взгляды. Нужно поскорее найти ей мужа, иначе неизвестно, что она выкинет в следующий раз.
Но сейчас у меня было дело поважнее ополоумевшей волчицы. Нужно спросить Лейлу кое о чем. Я знал, что в домике ее нет, в это время она всегда в своем зачарованном погребе. Входить внутрь категорически запрещалось, поэтому я добежал до полянки, присел на лежавший рядом ствол дерева и, прищурившись, смотрел на заходящее солнце, которое окрашивало небо в яркие краски. Я повел носом – завтра будет хороший день.
Наконец Лейла выбралась из своего убежища, неся доверху наполненную корзинку. Я подскочил и забрал ношу из рук знахарки. Она лишь хмыкнула и заперла дверь погреба.
– Какими судьбами? – спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Вижу, что спросить что-то хочешь. Ну пойдем.