Джина зажмурилась, когда приблизился, почти прижавшись к ней каменным членом, но я заставил ее взглянуть на меня.
– Я хочу, чтобы в этот момент ты смотрела на меня, – прохрипел, еле сдерживаясь.
Она только кивнула, распахнув глаза и вцепившись в меня так, словно я был ее путеводной звездой. Я им и стану, ее единственным на небосклоне, и никакая луна не затмит яркостью блеск ее глаз.
Не успел я сделать то, что намеревался, ка услышал странный звук. Отреагировал в мгновение, подскакивая на кровати и накрывая Джину шкурой медведя. В дом заскочила Ланара. Она тяжело дышала, была обнажена, видимо, только обернулась. Переводила взгляд с меня на Джину и обратно. Полыхнуло синим, желтым, оранжевым – страх, ревность, ненависть. Но за всем этим я заметил что-то странное, какие-то темные проблески. Не успел понять, что это было, волчица быстро спрятала эмоции. Я наклонил голову и зарычал, волк внутри бесновался. От смерти Ланару отделял один прыжок.
– Альфа, – Ланара упала на колени, – прошу простить меня, но требуется ваше немедленное присутствие на Кострах.
Я чертыхнулся. Слегка ударил ее силой, отчего она постаралась поскорее убраться из моего дома. Развернулся к Джине:
– Я скоро вернусь, никуда не уходи.
Ласково провел по ее щеке, но она дернулась и отвернулась.
«Обиделась», – подумал я.
Но быть Альфой не так просто, ей придется привыкнуть к этому.
Реджина
После того как Джаред ушел, я еще долго не могла прийти в себя, трогала губы кончиками пальцев, проводила там, где нежно касались его руки. Тело стонало и тосковало невыносимо, все внутри сжималось от неудовлетворенности, и буря эмоций, что неожиданно обнаружилась во мне, поразила до глубины души. Я и не знала, что могу испытывать такую страсть.
– Джаред, – с закрытыми глазами вслух произнесла его имя и тут же как ошпаренная подскочила на кровати. – Черт!
Я попыталась надеть порванную рубашку, а когда эта затея провалилась, накинула шубу поверх нагого тела и поторопилась к себе домой. И только чертыхаться оставалось, ведь мы с ним только что чуть не совершили непоправимое. Вернее, это я чуть не уничтожила Альфу. Ведьмам и оборотням запрещено быть вместе. Только сейчас я вспомнила о словах Гарта. Боже, о чем только думала, отзываясь на его ласки. А ведь думала, что уже потеряла его навсегда, поскольку слышала разговоры оборотниц, как они собирались на Ночь больших костров, как надеялись, что на них обратит внимание если не сам Джаред, то хотя бы Альфа из соседних стай. А потом от тоски не могла находиться дома, вышла к Луне, спросить, за что такое наказание она мне ниспослала, отчего такая боль в груди разливается, стоит только представить, как Джаред с другой, как будет целовать ее, а не меня. И на что я рассчитывала? Разумеется, я же не оборотень, Луна не мой покровитель и заступник. Потому небесное светило молчало, пряталось за тучи, не желая делиться своими планами, ровно до той поры, пока я не услышала утробное рычание у себя за спиной, а потом и этот голодный взгляд желтых глаз. Я не испугалась, наоборот, вздохнула с облегчением, когда поняла, что это Джаред. Его зверя я бы не спутала ни с каким другим, хотя в стае были и другие белые волки. Обрадовалась, дурочка, когда обернулся и накинулся на меня, стал терзать губами, ласкать, отчего голова невыносимо закружилась, а внутри тела нарастала истома. Помочь мне с этим мог только Джаред, он знал, что необходимо делать. Видя нежность в его глазах, я вдруг осознала, что безвозвратно влюбилась, что оборотень завладел сердцем, чувствами и мыслями. Дурочка, как же я могла забыть о проклятии? Возьми он меня – и я бы уже никогда не увидела его улыбки, не ощутила прикосновения горячих губ. Он бы превратился в дикого монстра, забыл обо всех. И виновата была бы я. О чем вообще думала? Проблема в том, что не думала. Просто не могла. Растворялась в его прикосновениях, мысли просто исчезли, не осталось ничего, кроме рук и губ Джареда, жара его тела, горячей кожи под моими ладонями…